Давайте посмотрим, сколько он продержится в клетке после тейкдауна или избиения. Бывают случаи, когда им приходится удалять меня после нокаута, и мои фанаты ревут, когда я кричу, как животное.
После победы у меня появляются спонсоры, реклама и, не будем забывать о женщинах. Они бросаются на меня, и я не могу сказать, что не получаю удовольствия, но потом они становятся навязчивыми, думая, что у них есть шанс. Они ноют, называя меня засранцем с холодным сердцем, когда я выпроваживаю их сразу после секса, а утром просто отправляю им подарки. Таблоиды подхватили это и написали целую статью о том, как миллионер, профессиональный боец ММА, посылает своим партнершам на одну ночь дорогие подарки. Поклонники с удовольствием поглощают это дерьмо.
Вместо того чтобы отпугивать девушек, это только усиливает их внимание ко мне. Мне было бы все равно, но после этого боя у меня уже запланирован другой, но мне нужен перерыв между ними, и желательно там, где нет прессы. Папарацци стали более агрессивными после моих последних четырех побед и того факта, что я нарушил свое кардинальное правило — спать с девушкой больше одного раза. Ее звали Сабрина, и она сказала им, что мы пара и что у нас все хорошо. Когда я узнал об этом, то просто охренел. Она была на моем последнем бое, надеясь, что я попрошу ее пойти со мной домой, а когда СМИ попросили дать небольшое интервью, она уже ждала, и я дал понять всему миру, что она просто навязчивая сучка, которая не хочет оставить меня в покое и отвязаться от моего члена. Она попыталась дать мне пощечину, и я крепко схватил ее за запястье, угрожающе глядя ей в лицо, а затем вдруг улыбнулся в камеру:
— Видите, ребята. Я же говорил вам, что она сталкерит и не хочет оставить меня в покое.
Я слышу себя со стороны большого экрана телевизора, на котором заново показывают мой последний бой, и стою, и смотрю, как я улыбаюсь, показывая свои ровные белые зубы.
— Ну, вот и все, друзья. Нейт "Жнец" на самом деле холост и свободен, — слышу я слова репортера.
— Отлично, — бормочу я про себя. Теперь они действительно не оставят меня в покое. Я не могу дождаться боя, чтобы взять неделю отпуска и поехать куда-нибудь в Южную Дакоту, куда предложил Джейден.
Только он и я, никто из команды не поедет. Джейден был со мной с тех пор, как я начал заниматься борьбой в школе, изучая все боевые искусства. Когда в тринадцать лет я попал в приемную семью, я начал драться на улице за деньги. Мои бои получили широкую огласку и попали в руки промоутера, и так я попал в ММА. Мне пришлось много тренироваться и оттачивать свое мастерство. Большинство моих приемов в то время были запрещены в ММА, но я научился. Теперь я здесь, на вершине мира, как один из самых успешных профессиональных бойцов ММА. Вместе с Джейденом я открыл свой спортзал, где учу молодых ребят из внутренних районов города защищать себя и держаться подальше от улицы. Некоторые из них из неполных семей с родителями-наркоманами, как и я. Я хочу изменить ситуацию, я знаю, каково это, не иметь стабильного дома или родительской любви.
Мой отец умер после того, как задолжал деньги каким-то наркоторговцам. Они пришли за деньгами, я тогда учился в школе в шестом классе. Пришла служба опеки и отдала меня в приемную семью. У меня нет ни семьи, ни братьев и сестер. Единственный человек, похожий на брата, это Джейден, он из похожей семьи. Его родители были наркоманами, но они не били его, как бил меня мой отец.
В основном я ел только благодаря системе государственной школы. Я был тощим ребенком, пока меня не отдали в приемную семью. В средней школе надо мной смеялись, пока я не начал драться на улице, тогда меня стали уважать. Никто не связывался со мной, если только не хотел устроить побоище на старом складе, где устраивали драки наркоторговцы города.
Да, я знал всех, кто продавал наркотики. Но они никогда не связывались со мной. Они знали, что моя мать якобы умерла от передозировки и была избита какими-то наркоторговцами, приехавшими за деньгами. Никто не знал всей правды о том, как умерла моя мать, да и, честно говоря, всем было наплевать на героиновую наркоманку.
Отец продолжал бить меня и после смерти матери. С возрастом становилось все хуже. Было время, когда я думал, что смогу справиться с ним, мне было одиннадцать, и я становился выше, но, когда кто-то принимает метамфетамин, у него как будто появляется суперсила, и он не останавливается, пока ты не потеряешь сознание или не умрешь. Это ничем хорошим не заканчивалось, пока он не вырубал меня. Он мучил меня, будил, прижигая окурки на внутренней стороне бедер, чтобы никто в школе не видел злых следов от ожогов, а когда я приходил в себя, то он меня переубеждал.