Фор-штаг – снасть, поддерживающая фок-мачту.
Форштевень – часть набора корпуса, образующая нос судна. Соединяется с килем.
Фрегат – трехмачтовый военный корабль, второй по величине после линейного корабля, но имеющий большую скорость. Число орудий – до 60.
Швартовы – трос или цепь для привязывания судна к причалу, к другому судну.
Шканечный журнал – журнал, в который заносились в хронологическом порядке все события на судне.
Шканцы – часть верхней палубы от грот-мачты до бизань-мачты.
Шкафут – широкие доски, лежащие по бортам парусного судна и соединяющие бак со шканцами.
Шкоты – снасть, служащая для растягивания нижних углов парусов.
Шлюп – трехмачтовое парусное судно с 20 – 30 пушками на верхней палубе. Больше брига, но меньше корвета.
Шпангоут – поперечное ребро корпуса судна, часть его набора.
Шпигат – отверстие в палубе или в ее сплошном ограждении для слива за борт воды.
Шпиль – устройство в виде ворота с вертикальной осью вращения для выбирания якорных цепей или канатов.
Шпринг – толстый канат, прикрепленный к становому якорю или зерпу.
Штормовая бизань – парус, который ставится на бизань-мачте во время шторма.
Шхиперская часть – т. е. якоря, цепи, канаты, брезенты, блоки, инструмент, краски и т. д.
Ют – надстройка в кормовой части судна, кормовая часть верхней палубы.
Ял – вид шлюпки, имеет от 2 до 8 весел.
Преданный флоту
С Александром Ильичом Зониным я познакомился в предвоенные годы. Писатель в то время ходил в море на крейсере "Красный Кавказ" и работал над романом о П. С. Нахимове. Вскоре наше знакомство переросло в дружбу, и, смею сказать, дружба эта выдержала испытание в течение многих лет и продолжалась до последнего дня его жизни.
Как литературная деятельность, так и вся жизнь Александра Ильича неразрывно связаны с армией и флотом. В гражданскую войну он был комиссаром полка, участвовал в боях за Одессу, Ровно, Полоцк, Псков и под Петроградом. За мужество и отвагу, проявленные при подавлении кронштадтского мятежа в 1921 году, награжден орденом Красного Знамени. Был редактором газет 16-й армии и Туркфронта, журнала "Политработник". В 1929 году окончил Институт красной профессуры. В годы Великой Отечественной войны А. И. Зонин в звании капитана 3-го ранга служил на флоте.
Александр Ильич был человеком необычайной увлеченности, даже страсти. И предметом ее был наш флот – русский и советский. Я не специалист в области литературы, но думаю, что Александр Зонин был одним из первопроходцев морской исторической темы в советской художественной литературе. Он написал повесть об известном русском мореплавателе В. М. Головнине – "Капитан "Дианы", роман о П. С. Нахимове – "Жизнь адмирала Нахимова", роман о С. О. Макарове – "Воспитание моряка" (в 1942 году вышла его первая часть; вторая, почти законченная, погибла во время блокады Ленинграда). Кроме того, в предвоенные годы были опубликованы рассказы об Ушакове, Сенявине, Бутакове…
В годы минувшей войны Александр Зонин служил на Балтийском и Северном флотах. Мне рассказывали, что писатель всегда старался быть в гуще событий, участвовал в боевых походах. Насколько знаю, Александр Зонин был единственным писателем, принимавшим участие в дальних боевых походах на подводных лодках. О походе на Л-3 повествует его "Походный дневник". В тяжелые дни сентября сорок первого года, когда гитлеровцы рвались к Ленинграду, Александр Зонин был в морской пехоте и, когда выбыли из строя командиры, принял командование батальоном балтийцев. Служба на Балтике позволила писателю создать произведения, отразившие героический подвиг моряков-балтийцев: роман "Свет на борту", сборник
рассказов "Жизнь продолжается", повесть "Тяжкое лето", документальную повесть "Гвардейский корабль "Стойкий". А пребывание на Северном флоте в 1943 – 1944 годах, участие в походах эскадренных миноносцев и в операции по разгрому вражеского конвоя в Варангер-фиорде (писатель шел в бой на торпедном катере) дали ему материал для интересного романа "Морское братство".
В послевоенные годы Александр Зонин сохранил верность флотской теме. Он публикует проблемный роман "На верном курсе", работает над повестью "На стеньгах флаги революции". Александр Ильич также оказывал большую помощь адмиралам и офицерам в работе над военными мемуарами.
– Вспоминая книги Александра Ильича, перечитывая их, обращаешь внимание на огромную любовь писателя к нашему флоту, его славным боевым и революционным традициям. Герои его исторических произведений – Головнин, Нахимов, Ушаков, молодой Макаров – передовые люди своего времени, их отличают прогрессивные устремления, борьба с косностью морского ведомства самодержавной России. От Ушакова, способствовавшего созданию республики на Ионических островах, Головкина и Нахимова, близких по духу декабристам, молодого Макарова, испытавшего влияние герценовского "Колокола", писатель переходит к образам моряков-большевиков в повести "На стеньгах флаги революции", ведущих революционную работу под руководством В. И. Ленина.
В романах и повестях Александра Зонина о советском флоте перед читателем предстают отважные патриоты Отчизны, моряки-коммунисты, жизнь и деятельность которых – достойный пример служения народу.
Александр Ильич любил море, океан, любил ходить в походы, постоянно жил интересами нашего растущего флота. В 1948 году писатель участвовал в походе группы кораблей из Балтики в Баренцево море. Он находился на штабном корабле "Ангара", на котором я держал флаг (в то время я был начальником военно-морских учебных заведений). Помню наши долгие беседы на мостике о будущем нашего флота, о советской маринистской литературе и ее задачах. Вместе мы мечтали о дальних океанских походах. К сожалению, писателю не удалось осуществить эту мечту…
Александр Зонин ушел из жизни в расцвете своих творческих сил, не успев сделать многое из задуманного, в частности закончить роман о Большом флоте Советской державы. Все действие его должно было проходить в океане, далеко от берегов нашей страны, там, где советские моряки стоят на страже мира и безопасности планеты…
Писателя-моряка, согласно завещанию, похоронили в Баренцевом море. Его сын прислал мне выписку из вахтенного журнала корабля: "Баренцево море… 31 мая 1962 года, четверг.
20.33. Легли в дрейф. Приспущен Военно-Морской флаг. Свободная от вахты команда построена на юте по сигналу "Большой сбор".
С кратким памятным словом выступил командир корабля.
21.13. Урна с прахом писателя-моряка Александра Зонина предана морю в точке 69?29'0" сев. широты и 34°30'5" вост. долготы. Ветер северо-восточный, 4 балла, море – 3 балла, видимость – 5 миль, дождь".
Давно нет среди нас писателя-мариниста Александра Зонина. Но книги его живут, они по-прежнему интересны советскому читателю. Они рассказывают новым поколениям о боевых делах славных воинов русского и советского Военно-Морского Флота, учат мужеству, стойкости и преданности Родине и Коммунистической партии.
Адмирал Л. Владимирский
Май 1973 г.
Примечания
{1} Весьма любопытно, что в "Общем морском списке" Лутковский значится разжалованным за пьянство, а Артюхов вовсе не упоминается в числе как-либо провинившихся офицеров. Между тем Артюхов был прощен через несколько месяцев, а Лутковский восстановлен в офицерских чинах, после кругосветного плавания, по ходатайству Головкина. Он впоследствии был контр-адмиралом.
В истории этой мною ничего не выдумано. Факты изложены в документах корпуса, в журнале отряда учебных судов корпуса и в воспоминаниях современников. – А. З.
{2} Ну, в самом деле как в косметической лавке (фр.).
{3} Об этом, то есть о будничной встрече перехода через экватор, сообщает Лазарев, и то же подтверждает журнал "Крейсера", – А. З.
{4} Анекдот взят из "Былого и дум". Герцен утверждает, что в его университетские годы эта история-быль была широко известна. – Л. З.
{5} Право (фр.).
{6} Но между нами (фр.).