«Как жаль, что проповедники бросили привычку напиваться! – заметил однажды Бирс. – Какой удар по основам христианства! Пьяный священник на кафедре (такими были все хорошие ораторы государственной церкви несколько десятилетий назад) был самым красноречивым. Джон Ячменное Зерно[132] произнёс больше проповедей, чем любой викарий. В том, что в церкви пусто, обвиняют автомобили, гольф, что угодно. Но почему не возлагают вину на отсутствующего Джона Ячменное Зерно?»
Когда Бирс это говорил, мистер Волстед[133] ещё не был известен.
Бирс думал, что улучшить нравственность священников можно только одним способом: прекратить их общение с порочными людьми. Поэтому он не надеялся на их исправление. «Худые сообщества развращают добрые нравы»[134], – сказал сам святой Павел. От действия афоризма, произнесённого евангельским посланником, нельзя освободиться. Это сложное положение. От общения со священниками порочные люди не исправятся, а священники станут более развращёнными.
«Профессиональный религиозный моряк – это необходимое зло, – говорил Бирс. – Но он заработал свои деньги, поскольку он думает за свою команду, а его моряки всегда находятся в море. Выдавая шкиперу церковного корабля жалованье и порицая себя за скудость жалованья, давайте помнить, что хотя небесный навигатор не получает большую плату за пребывание на земле, но когда он достигнет гавани, райской гавани, великий казначей возместит ему убытки. А часто он не заслуживает лучшей платы. Расчёты делаются с ошибками, и моряк попадает в порт Сатаны, в зияющую пропасть, где он получает всё, что заслужил».
V
«Нил, я однажды заметил, что богу явно не удалось создать мир по моему вкусу. «Неужели рука гончара тогда дрожала?[135]» Да, дрожала. Она неистово тряслась, когда лепила несколько литературных светил западного побережья. Например, нашего старого друга Джорджа Стерлинга, несовершенные творения которого производят потрясающее впечатление. И, наверное, вы вспомните, что я выиграл долгий спор с Чарли Шинном, когда мельком заметил в «Болтовне», что он «пишет, как дьявол, и выглядит точно так же». Но, думаю, лицо и фигура человека не всегда портят его литературные работы, даже когда выставляются на фронтисписе. Как издатель вы, наверное, часто видите, что чем уродливее человек, тем больше он хвастается этой ошибкой бога, выставляя её напротив титульного листа своей книги».
VI
Так размышлял Бирс во время прогулок и бесед со мной. Он постоянно заводил речь о боге, как будто всегда думал о нём. Поскольку он так много рассуждал на темы жизни и смерти, было бы странно, если бы он исключил из своих размышлений и разговоров языческих, еврейских и христианских богов.
В письме к одной умной женщине, которая никогда не видела Бирса, но прочитала все его доступные сочинения, я упомянул о нём как о «хорошем и великом человеке». Через несколько недель я встретился с ней, и она выразила сомнение насчёт прилагательного «хороший». Я снова подтвердил своё описание, говоря, что я умышленно выбрал такое слово, которое подходит к моему другу. Вскоре я сообщил об этом случае Бирсу, и он сказал, что я был прав. Во всяком случае, он считал себя хорошим человеком. Не ангелом, не полубогом, но хорошим человеком. Его техника добра временами могла быть предметом критики, но материал был достойным, а исполнение искренним. Диссонанс возникал из-за вторжения духовых инструментов.
Глава XIII
Бог как автор
I
Бирс то и дело рассматривал бога как автора литературных произведений. Его восхищало божественное «собрание сочинений». Он считал бога величайшим писателем. Разумеется, ни бог, ни его сын не написали ни слова, но того, кто диктует свои сочинения, тоже называют писателем. В широком смысле, он был и писателем, и автором.
«Как и все другие авторы, бог ничего не создал. То есть ни бог, ни какой-либо человек не внесли самостоятельного вклада в мысль, в этику, в искусство, в науку или в литературу.
Если же вы спросите, почему тогда люди продолжают писать, мой ответ будет такой: новые писатели, как и их предшественники, стремятся надеть новые одежды на старые манекены – те одеяния, которые лучше подходят для сегодняшней моды. Отработанные слова выбрасываются, старые тропы с изъезженными колеями оставляются, и новые дороги прокладываются через Елисейские поля. Но ничего нового не появляется. Соломон был совершенно прав, когда сказал, что нет ничего нового под солнцем[136]. Но есть новые способы осветить старый предмет.
132
Джон Ячменное Зерно – персонаж английской народной песни, олицетворение ячменя и алкогольных напитков из ячменя.
133
Эндрю Джон Волстед (1860-1947) – американский государственный деятель, конгрессмен, инициатор «сухого закона».
134
«Худые сообщества развращают добрые нравы» – цитата из Библии (1-е послание к коринфянам, 15:33).