В июле 1812 года врачи вновь послали Бетховена в Теплиц. «Злосчастная глухота, — пишет Фарнхаген, — лишь благоприятствует его природной дикости; она делает его почти недоступным для тех, чьей любви он не доверяет; однако же он сохраняет смутное ощущение музыкальных звучаний; при разговоре он не слышит ни слов, ни интонаций». Бетховена представляют Гёте, который восхищается талантом композитора, но находит его слишком диким и лаконичным. Здесь обычно приводят анекдот о встрече Бетховена с императорским семейством, рассказанный в третьем письме к Беттине.
По правде говоря, письмо это вызывает большое удивление. Бетховен похваляется тем, что нахлобучил шляпу на голову перед группой гуляющих, в которой находились императрица и эрцгерцог Рудольф. Правдоподобна ли такая ситуация именно в то время, когда эрцгерцог приказал переписать новую Симфонию? Шиндлер опровергает эту легенду, и мы полагаем, что он прав. Во всяком случае, Гёте покорил Бетховена. «Начиная с этого лета, — говорил он позднее Рохлицу, — я всегда читаю его, когда принимаюсь за чтение. Он убил для меня Клопштока».
В сентябре Изабэ приехал в Вену, чтобы писать портреты членов императорской фамилии; он представлялся императору Францу I в замке Лаксенбург и в Бадене; его удивила непритязательная внешность эрцгерцога Карла «человечка скромного и кроткого вида, говорящего о своих тюльпанах с увлечением амстердамского обывателя». Он рисовал ожесточенного врага Наполеона: императрицу Марию-Людовику д'Эсте-Модена, третью жену Франца I, мачеху Марии-Луизы, хрупкую, болезненную, закутанную в мантии и меха, но, несмотря на кроткое выражение ее губ и глаз, непримиримую. Он нарисовал восьмерых братьев императора; эрцгерцога Антона, с длинным лицом; Фердинанда; Карла, постоянного противника Наполеона; строгого эрцгерцога Иоанна; эрцгерцога Иозефа, венгерского вице-короля; Рейнгардта; Людвига и эрцгерцога Рудольфа, будущего кардинала и архиепископа Оломоуцкого, ученика и друга Бетховена. Портреты эти долго хранились в опочивальне императора, в его дворце. Длинная шея, заключенная в стоячий воротник черного бархата, волосы, зачесанные длинными прядями на лоб, правильные черты лица, обрамленного тонкими бакенбардами по австрийской моде, безжизненный взгляд, — таким предстает перед нами Рудольф. Изабэ оставил также портрет сына императора, Фердинанда I, улыбающегося, во всей свежести своих девятнадцати лет, а заодно и портреты четырех сестер Марии-Луизы: Каролины, будущей герцогини Саксонской; Леопольдины, которая стала императрицей Бразилии; Марии-Клементины и самой младшей, Марии-Анны.