Нелегко сделать хороший снимок водопадов Игуасу. Тут не только проблема освещенности. Нужно подкараулить момент между двумя порывами ветра. Из распыленной воды, из разбитых на атомы ее частичек тропическая жара образует пелену, которая, подхваченная ветром, заволакивает, стирает контуры. Солнечные лучи расщепляются в призмах водяной пыли, и в этой пелене рождаются дуги радуг. Радуга здесь, радуга там. И над головой, и далеко внизу, под ногами.
Я просто не мог оторваться от чарующей красоты, водопадов. Сознание того, что этот гремящий водяной хаос, затянутый пеленой из распыленных капель, порожден спокойно разлившейся Игуасу, по которой еще недавно мы плыли на утлом челне, охотясь с компадре, действовало ошеломляюще. Мы провели здесь несколько дней, рассматривая водопады со всех сторон, открывая все новые их красоты.
Как описать лунную ночь над Игуасу? Перед огромным амфитеатром разыгрывается единственная в своем роде мистерия. Мать-Природа расставила декорации с небывалой пышностью, никакой оркестр не смог бы воспроизвести симфонию тропической ночи.
Мы сидим на краю леса. Воздух напоен ароматом орхидей, цветущих лопахо, диких апельсинов, терпким запахом влажного подлеска.
Вокруг чернильный мрак. В отдалении висит, скорее угадываемый, чем видимый, двухкилометровый водяной занавес. Через ажурные кружева пальм начинает просвечивать луна, и вдруг свет падает на водяную стену, превращая ее в жидкое серебро. Луна, будто капельмейстер, оживляет волшебный оркестр джунглей. Высоко в кронах деревьев принимаются звенеть цикады — насекомые, играющие роль соловьев южной ночи. В подлеске им вторят тропические сверчки, лягушки не квакают, а словно бы отбивают такт серебряными молоточками, стонут жабы, разными голосами кричат тючные птицы. При луне бледнеют звезды, но зато вспыхивают бесчисленные светлячки. И уже не поймешь, на небе ли звезды или же они мигают в чаще. И все это происходит на фоне грохочущих раскатов серебристого призрака — Игуасу.
Человек? Он в эти минуты незаметен и очень счастлив. И лучше понимает индейцев гуарани, которые когда-то чтили Большую Воду как божество.
Территории южной Бразилии, Парагвая и северо-восточных провинций Аргентины населяли с незапамятных времен гуарани. Таким образом, им принадлежали не только земли вдоль берегов Большой Воды, но и весь ее огромный бассейн.
Несравненные охотники, изумительные рыбаки…
Мы слишком злоупотребляем определением «индеец». Индейцами мы называем и арауканов, и кечуа, и гуарани[27], и многих других исконных жителей Южной Америки. А ведь трудно доискаться сходства не только в их обычаях и языке, но даже в физическом облике. Пожалуй, общее у них — только темный цвет кожи, да и то если не обращать внимания на гамму оттенков.
Далекое прошлое гуарани до сих пор не изучено. Слишком давние это времена в истории молодого континента. Археологические находки — красивая керамика, урны, пепелища — о многом не расскажут. О гуарани кое-что мы знаем лишь с момента встречи их с белыми пришельцами. Тогда их называли индиос, сами же себя они именовали гуарани. Так они и остались индейцами гуарани.
МЫ ОЩУЩАЕМ ЛЕГКОЕ ДРОЖАНИЕ ЗЕМЛИ ПОД НОГАМИ. ВОЗДУХ НАСЫЩЕН ВЛАГОЙ И ЛЕСНЫМИ ЗАПАХАМИ
Их язык сохранился до сих пор. Он не похож на языки других обитателей континента: мелодичный, позволяющий благодаря словосочетаниям очень точно определять любые понятия, настолько богатый различными оттенками, что, как утверждают знатоки, с испанского все можно перевести на гуарани, но обратный перевод крайне труден. Язык гуарани довольно распространен в аргентинских провинциях Корриентес, Мисьонес, Энтре-Риос. В республике Парагвай на нем говорят наравне с испанским, даже денежная единица в этой стране называется гуарани. Многие слова из языка гуарани вошли в обиход современных аргентинцев и парагвайцев. В лесах, на дровяном рынке говорят: «лопахо», «якаранда», «урундай», «амбай», не находя соответствующих испанских эквивалентов. Рыбаки ловят паку, суруби, мангуру'йю, тарарира. Спускаясь по Большой Реке, минуешь такие городци и селения, как Итусаинго, Итате. Можно разбиться на порогах Аппле.
Важным периодом в истории индейцев гуарани были XVII и XVIII века. Тогдашняя политика испанских вице-королей ставила целью поселить индейцев в специально отведенных местах, подчинить их новой государственной организации. Естественно, все это с одновременным обращением их в христианскую веру. За такую задачу взялись иезуиты. Отцы закона крестили гуарани и основывали при своих миссиях земледельческие колонии — так называемые редукционес[28].
Гуарани, принимая христианство, прощались с вольной, полукочевой жизнью, подчиняясь навязанному им строгому, почти монастырскому режиму. В редукционесе поддерживалась железная дисциплина. Все делалось по сигналам колокола. Рыбаки и охотники работали на плантациях, превращались в ремесленников. Они обтесывали камни, переносили их на далекие расстояния и возводили монументальные постройки, украшенные резьбой.
Путешественник еще и сегодня может увидеть следы этой колоссальной работы — развалины редукционес, взломанных корнями буйной тропической растительности.
Их величина, размеры? Что же, к примеру, в Сан Игнасио, в провинции Мисьонес, сохранившиеся остатки домов со спальнями для женщин с одной стороны строения и для мужчин — с другой позволяют оценить число обитателей этих поселений в пять — восемь тысяч. Сохранились также высокие стены огромного собора, вымощенная брусчаткой площадь (патио), хозяйственные постройки. Управляли таким поселением не более пяти иезуитов…
В те времена колониальная политика приводила к столкновениям белых с коренным населением. Плантациям в центральной и южной Бразилии требовались рабочие руки. А рабочими руками были тогда невольники. Живой товар имел свою цену. Главным его поставщиком была Африка. Здесь же, в Южной Америке, за более близкой и благодаря этому более дешевой рабочей силой отправлялись в леса португальские захватчики, так называемые паулисты. Они даже не интересовались, кем были пойманные ими люди, совсем «дикими» или уже «прирученными». В 1631 году произошло настоящее переселение народа: с севера на юг через девственные леса ушли пятнадцать тысяч гуарани, уже обращенных в христианство, уже поселенных в редукционес. Они переправились через реку Игуасу вблизи водопадов и достигли территории современной аргентинской провинции Мисьонес. Таких массовых бегств, переселений не много отмечено в истории.
Кстати, стоит напомнить, что само название провинции «Мисьонес» связано с темп временами, так как тут существовали самые крупные миссии.
Многочисленные редукционес, количество которых все увеличивалось, не ограничивались деятельностью по обращению индейцев в христианскую веру. Они пользовались своего рода автономией, подчинялись собственным законам, распоряжения получали издалека, из главной резиденции ордена. Все эти редукционес образовывали такую мощную организацию, что многие историки не колеблясь называют ее «иезуитским государством» в глубине Южной Америки. Это было богатое «государство», игравшее значительную политическую роль.
Читателю непременно придет в голову сравнение с так хорошо нам знакомой историей ордена Крестоносцев. Однако в отличие от крестоносцев, «иезуитское государство» не обладало военной мощью.
Такое положение сохранялось до 1767 года. Испугавшись чрезмерного роста могущества ордена, у него отобрали тогда не только все привилегии, но и вообще запретили его деятельность. Иезуиты должны были или уезжать, или попросту высылались из Южной Америки. Государство в государстве рассыпалось как карточный домик.
Как можно оценить значение этого события? Достаточно, наверное, сказать, что число индейцев гуарани, составлявших население этого «государства», превышало тогда сто тысяч. Гуарани рассеялись по лесам и по бассейну Большой Реки, из-за каменных монастырских стен вернулись в рыбацкие и охотничьи шалаши, забыли и железную дисциплину жизни в редукционес, и все, что в них вбивали. От всех навязанных им форм поведения вскоре не осталось и следа.
27
Арауканами впервые со второй половины XVIII века стали называть индейцев Чили, живших к югу от реки Био-Био. Арауканы оказали ожесточенное сопротивление испанским колонизаторам. Часть индейцев под натиском испанцев переселилась в труднодоступные районы аргентинской Патагонии.
Гуарани — самая южная ветвь широко распространенной в Южной Америке этнической группы тупи гуарани. Гуарани расселены от Ла-Платы до бассейна Амазонки и вдоль Атлантического побережья. В Парагвае язык гуарани наряду с испанским — официальный государственный язык, —
Кечуа — самая многочисленная из современных индейских народностей Америки. Численность индейцев кечуа составляет примерно 7–8 миллионов человек. Язык кечуа распространен на огромной территории от крайнего севера Эквадора до северных районов Аргентины и Чили.
28
Поселения, куда переселяли индейцев из их деревень для принудительной работы под видом спасения их душ. —