Двенадцать раз содрогнулась земля, мир раскрылся, как огромный цветок. Боги запели:
— Наконец пришел тот, кто принесет свет миру, пришел тот, кто защитит мир! Слепые глазницы Вселенной наконец-то прозрели, их заполнил яркий свет. О Победитель, ты насытишь алчбу всех созданий. Ведомые горним светом Закона, смертные достигнут берегов избавления. Ты принял этот светильник, иди же теперь и рассекай тьму вокруг!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1. Трапуша и Бхалика
Будда не двигался. Он продолжал сидеть под деревом, скрестив ноги. Получив совершенное знание, он преисполнился благодати.
— Я обрел освобождение, — думал он.
Целую неделю он просидел под Деревом Познания, не шелохнувшись.
Во вторую неделю он отправился в долгое путешествие; он прошел через все миры.
В третью неделю он снова оставался под деревом бодхи и за все время даже ни разу не моргнул глазом.
В четвертую неделю он совершил короткое путешествие от Восточного моря к Западному.
Именно тогда Мара, безутешный в своем поражении, пришел к Будде и сказал такие греховные слова:
— Благословенный, зачем медлишь ты, знающий путь к освобождению? Раздуй светильник, добавь огня; войди в нирвану, о Благословенный, час настал.
Но Благословенный ответил:
— Нет, Мара, я не добавлю огня и не войду в нирвану. Прежде я должен обрести многих учеников, а они, в свою очередь, должны привести в мой закон других. Словом и исполненным долгом я должен заставить замолчать моих противников. Нет, Мара, я не войду в нирвану, пока Будда не будет прославлен во всем мире, пока не будет признан его благой закон.
Мара отправился восвояси. Он низко опустил голову, а в ушах у него звучали голоса Богов, которые потешались над ним.
— Ты потерпел поражение, Мара, — говорили они, — ты стоишь, погруженный в раздумье, словно старая цапля. Ты стал бессильным, Мара, подобно старому слону, который быстро увязает в болоте. Ты полагал себя героем, но ты слабее больного, брошенного в лесу. Что толку от твоих дерзких слов? Они столь же бесполезны, как болтовня ворон.
Мара подобрал кусок мертвого дерева и начал чертить фигуры на песке. Три его дочери, Рати, Арати и Тришна, были крайне напуганы этим грустным зрелищем.
— Отец, почему ты такой печальный? — спросила Рати.
— Меня победил человек, похожий на святого, — ответил Мара. — Он оказался неуязвимым и для моей силы, и для моей хитрости.
— Отец, — сказала Тришна, — твои дочери прекрасны; они попытаются обольстить этого человека.
— Мы пойдем к нему, — продолжала Арати, — мы закуем его в цепи любви, мы приведем его к тебе, смиренного и умоляющего о милости.
Они явились к Будде и запели:
— Друг, наступила весна, прекраснейшее из всех времен года. Деревья стоят в цветах; нужно веселиться! Твои глаза прекрасны, они сияют чудесным светом; ты несешь на себе приметы всемогущества. Взгляни на нас: мы сотворены для того, чтобы давать наслаждение и смертным, и Богам. Вставай и будь с нами, друг; полной мерой испей свою сияющую юность; отбрось серьезные мысли. Взгляни, как мягки наши волосы; цветы одолжили свой аромат их шелковистости. Загляни в наши глаза, в которых дремлет вся сладость любви. Посмотри на наши теплые губы, подобные плодам, созревшим на солнце. Взгляни на наши круглые твердые груди. Мы проплываем с грацией лебедиц; мы знаем песни, которые чаруют и услаждают; когда мы танцуем, сердца бьются быстрее, пульс учащается. Приди, друг, не отвергай нас; воистину, глуп тот, кто отбросит сокровище. Взгляни на нас, повелитель; мы — твои рабыни.
Но песня их не тронула Благословенного. Он лишь нахмурился в сторону молодых девушек, и они тотчас превратились в отвратительных старух.
В отчаянии они вернулись назад.
— Отец, — рыдала Рати, — посмотри, что он сделал с нашей юностью и красотой.
— Любовь никогда не поразит его, — сказала Тришна, — ведь он сумел противостоять нашим чарам.
— Ох, — вздохнула Арати, — как жестоко он наказал нас.
— Отец, — взмолилась Тришна, — излечи нас от этой безобразной старости.
— Верни нам нашу юность, — кричала Рати.
— Верни нам нашу красоту, — плакала Арати.
— Мои бедные дочери, — ответил Мара, — я скорблю о вас. Да, он одержал победу, над любовью, он оказался выше моей силы, и потому я печален. Вы просите меня вернуть вам красоту и юность, но как я могу? То, что сделал Будда, может изменить лишь сам Будда. Возвращайтесь к нему, признайтесь в постыдных замыслах, скажите о своем раскаянии и, возможно, он вернет вам ваше очарование.