— Мой дворец уныл и безотраден. Город окутан тьмой. Пестровышитые вуали тяжело нависают над моими бровями; диадемы, браслеты и ожерелья ранят меня. Я должна идти по пути спасения. Много честных женщин, много женщин, наделенных великой жалостью, готовы следовать за мной. Быть может, Вы проявите милость к женщинам и разрешите нам вступить в общину, о Благословенный?
В третий раз Учитель промолчал.
С глазами, полными слез, Махапраджапати вернулась в свой унылый дворец.
Но она не желала признать поражение и решила снова искать Учителя с мольбой о милости.
В то время он был уже в большой роще около Ваисали. Махапраджапати обрезала свои волосы, надела красноцветную рясу из грубой ткани и отправилась в Ваисали.
Она прошла весь путь пешком и не разу не пожаловалась на усталость. Покрытая пылью, она наконец дошла до того зала, где Будда занимался медитацией. Но она не решилась войти и стояла за дверью с глазами, полными слез. Мимо проходил Ананда, который заметил ее и спросил:
— О царица, почему вы здесь и в такой одежде? Почему вы стоите перед дверью, ведущей к Учителю?
— Я не решаюсь предстать перед ним. Уже трижды он отверг мою мольбу. Но я вновь пришла с той же просьбой, трижды отвергнутой Учителем: чтобы милость была проявлена ко мне, чтобы милость была проявлена ко всем женщинам, и мы смогли бы вступить в общину.
— Я буду ходатайствовать за вас, о царица, — сказал Ананда.
Он вошел в зал, увидел Господина и обратился к нему:
— Благословенный, почитаемая нами царица Махапраджапати стоит перед Вашей дверью. Она не решается появиться перёд Вами, поскольку боится, что Вы вновь останетесь глухи к ее мольбе. Но это не просьба глупой женщины, Благословенный. Разве так много значит для Вас проявить к ней милость? Когда-то царица была Вам матерью; она всегда была добра к Вам; несомненно, она заслуживает того, чтобы ее выслушать. Почему бы Вам не принять женщин в общину? Ведь есть немало женщин великой жалости, исполненных священной отвагой следовать праведным путем.
— Ананда, — ответил Учитель, — не проси, чтобы я разрешил женщинам вступать в общину.
Ананда удалился. Царица ждала его.
— Что сказал Учитель? — спросила она с волнением.
— Он отверг Вашу просьбу. Но не теряйте надежды.
На следующий день Ананда вновь пришел к Благословенному.
— Махапраджапати не ушла из рощи, — сказал он. — Она размышляла о счастливых днях своей юности. Тогда еще жива была Майя — самая прекрасная из женщин;
Майя, у которой должен был родиться сын. Ее сестра была благородная женщина, не знавшая зависти; она уже любила этого ребенка до того, как он родился. И вот, когда он появился на свет и принес радость всем созданиям, царица Майя умерла. Махапраджапати была добра к осиротевшему мальчику, ведь он казался таким слабым. Она защищала его от несчастий; она приставила к нему преданных нянек и тем самым оградила от влияния порочных слуг; она отдала ему всю свою заботу и нежность. Он взрослел, но она не покидала его. Она предвосхищала любые его желания; она молилась на него. И он достиг самого счастливого удела. Ныне он подобен гигантскому дереву, укрывающему собой мудрых. Но когда она захотела обрести свое скромное место в его тени, ей было отказано в покое и отдыхе, к которым она стремится. О Учитель, не будьте столь несправедливы; допустите Махапраджапати в общину.
Учитель надолго задумался, после чего торжественно произнес такие слова:
— Слушай, Ананда. Иди к Махапраджапати и скажи ей, что я согласен принять ее в общину, но для этого она должна будет подчиниться очень строгим правилам. Вот что стану я требовать от женщин в общине: монашка, даже если она служит сто лет должна вставать в присутствии монаха и выказывать ему знаки глубокого уважения, даже если бы он послушничал всего один день; монахини должны приходить к монахам для открытой исповеди в своих проступках и для наставлений в священном' слове; монахини, уличенные в тяжелом преступлении, подлежат обязательному и соразмерному наказанию в течение пятнадцати дней перед всей общиной монахов и монашек; прежде чем допустить монашку в общину, следует проверить ее постоянство и добродетель в течение двух лет; монашкам не будет дозволяться сопровождать монахов, но монахам дозволяется сопровождать монашек. Вот тот устав, который будет принят для всех монахинь в дополнение к тому, что уже исполняют монахи.
Махапраджапати радостно обещала следовать этим правилам. Она вступила в общину, и в течение нескольких месяцев многие женщины последовали ее примеру.