Выбрать главу

Последнее обстоятельство показывает, что и в среде браманов находились последователи Сакиа-муни. Действительно, браманы при Сакиа-муни не представляли цельного и сплоченного общества, которое могло бы единодушно защищать свои интересы. Как нам известно, некоторые из браманов отвергали принципы браманской теологии и составляли свои системы теолого-философии, другие же были заняты чисто светскими обязанностями и мало обращали внимания на религиозные вопросы, занимая важные государственные места министров или правителей княжеских уделов с правом жизни и смерти и правом собирать подати с подведомственных им владений.

Вследствие этого главными соперниками и врагами Сакиа-муни из браманов являлись те, которые по роду жизни и питания могли опасаться обличений Сакиа-муни, который мог отнять у них хлеб. Этих браманов Сакиа-муни называл бродячими и уклонившимися от первоначального рода жизни. Они назывались «изучающими Веды», потому что верили и следовали тому, чему учили их письмена и устные предания, заключавшиеся в Ведах. При Сакиа-муни они, впрочем, ограничивались изучением в Ведах только тех предметов, которые имели связь с верованиями и суеверными привычками народа, т. е. занимались гаданием и астрологией. Затем не менее длительными и ненавистными врагами Сакиа-муни были последователи школы Нягронта. Эта школа отличилась тем, что соединила в одну систему различные способы, самоусовершенствования. Она учила трем способам достижения совершенства — просвещением ума, созерцанием и труженичеством. Вступающий в эту школу должен был начать с труженичества и провести несколько лет в произвольных истязаниях для искоренения чувственности. Затем он приступал к глубокому и спокойному созерцанию и, наконец, к упражнениям в размышлении об истинах и просвещении своего ума. Сакиа-муни прошел все три степени и во время отшельничества хорошо изучил привычки и тайные побуждения этих аскетов. Последние не могли простить ему презрения, с каким он относился к ним, особенно к труженикам, составлявшим наибольшее число принадлежавших к этой школе аскетов, и платили ему насмешками и обидами, где только возможно. Сакиа-муни отвечал им обличениями и не жалел позорных названий для характеристики их поведения. Как характерную иллюстрацию приведем здесь сказание, повествующее об одной из этих бесед.

Недалеко от г. Раджагриха, в саду богатой женщины, собралась толпа тружеников вместе со своим учителем Нягронтой. Наслаждаясь прохладой, они вели громкий и оживленный разговор. Темы разговора были разнообразны: управление министров, сражения, колесницы, лошади, женщины, наряды, вкусные кушанья и тому подобное беспрестанно упоминались в их беседе. Когда они разговаривали, к ним подошел некто Сантана, один из почитателей Сакиа-муни. После взаимных приветствий Сантана заметил им, как неприличны подобные разговоры для их звания, и при этом хвалил Сакиа-муни за его безукоризненное поведение и мудрость. — «Как мы можем знать о мудрости твоего срамана[6] Гаутамы, — заметил один из тружеников, — когда он более любит молчать, чем говорить с посторонними людьми. А между тем он величает себя великим мудрецом, грозит поразить одним своим словом всех противников и сделать их безгласными, подобно черепахе, и не советует никому задевать его, иначе тот не найдет себе безопасного места от стрел его красноречия. Пусть придет он сюда, мы поздравим его с новым названием подслеповатой коровы, да вот он и сам!» — «Смотрите же, — воскликнул другой труженик, — не вставайте с места и не здоровайтесь с ним! Пусть сядет, как хочет!» Сакиа-муни пришел в тот же сад освежиться после продолжительного созерцания. Несмотря на уговоры, при приближении Сакиа-муни труженики встали с места и, приветствуя его, пригласили отдохнуть вместе с ними. Сакиа-муни вежливо принял приглашение и сел на разостланном ковре. Нягрода, учитель тружеников, преднамеренно завел речь об учении Сакиа-муни и просил Сакиа-муни объяснить им начала его учения. — «Не спрашивайте меня об этом, — отвечал Сакиа-муни, — мое учение глубоко и обширно, и вам не понять его!» Тогда Нягрода сказал, что ему желательно знать мнение Сакиа-муни о правилах жизни тружеников. Сакиа-муни отвечал: «Что касается ваших правил, то я знаю их очень хорошо и в состоянии оценить их. Все ваши правила низки и смешны».

«Иной ходит нагой, прикрывая себя только руками; иной ни за что не станет есть из кувшина или блюда, не сядет за стол между двумя собеседниками, между двумя ложами или за общий стол; иной не примет подаяния из дома, где есть беременная женщина…» И затем Сакиа-муни указал еще много примеров тщеславия, суеверия и пустых предрассудков тружеников и строго порицал их. — «Что же вы, труженики, — закончил он свою речь, — ожидаете за свои труды, — вы ожидаете подаяний и уважения, достигнув же цели, привыкаете к удобствам временной жизни, не имеете сил расстаться с ними, да и не знаете средств. Предаваясь пороку и страстям, вы, однако же, надеваете личину скромности!»

вернуться

6

Сраманами назывались отшельники из каст кшатрий и ваисьев.