Одна часть набранных подаяний уделялась бедным, другую предназначали для хищных зверей и диких птиц, остальное же, разделенное на число участвующих, шло на обед.
Остаток дня бикшу проводили в беседах или предавались созерцанию в уединенном месте, сидя в поджатыми ногами и держа тело прямо и неподвижно, в позе, какую можно видеть на статуях и изображениях Сакиа-муни. По буддийским легендам, подобную позу имел Сакиа-муни еще в чреве матери. Так проводили день Сакиа-муни и его ученики, когда они жили более или менее продолжительное время на одном и том же месте, что обыкновенно случалось в зимний сезон.
Летом, когда наступали периодические дожди и сообщение делалось трудным, Сакиа-муни и его ученики расходились по различным местам во избежание недостатка в пропитании.
Каждый бикшу выбирал себе какую-нибудь деревню и здесь в полном уединении проводил четыре долгих месяца.
Это было так называемое летнее сидение.
По окончании сезона дождей они опять сходились вместе, преимущественно в окрестностях Раджагрихи или Сравасти, где, как было сказано, жили наиболее могущественные и богатые покровители Сакиа-муни. Собравшись вместе, каждый из бикшу отдавал отчет в своем духовном самоусовершенствовании, достигнутом им в продолжение уединенной жизни. С началом осеннего сезона бикшу расходились партиями по Индии для распространения учения. Сам Сакиа-муни странствовал в это время преимущественно по Косале и Магадхе редко посещал области 3[ападной] Индии, колыбель арийского культа и браманства; границ же собственно Индио от никого не переходил.
Глава V
ПОСЛЕДНИЕ СОБЫТИЯ ИЗ ЖИЗНИ САКИА-МУНИ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Гибель родины Сакиа-муни. Он — свидетель разрушения родного города. Его последние странствия. Болезнь. Завещание ученикам. Путешествие к Кусинагару. Смерть и сожжение его праха. Спор учеников об останках учителя. Заключение. Дальнейшая судьба учения Сакиа-муни.
Так прожил Сакиа-муни до 80 лет. К концу жизни ему привелось быть свидетелем разгрома его родины и гибели близких ему людей.
Мы уже говорили о шатком политическом положении царства Капилавасту и о причине ненависти Сакиев к могущественному царю Косалы, Прасенаджати, и его наследнику Виручжаки. С течением времени эта вражда все более обострялась. Чтобы унизить Виручжаку, Сакии стали распространять слух, что мать его Моли, взятая насильно из рода Сакиев, вовсе не принадлежала к этому роду, а была простой рабыней-цветочницей. Кроме того, они не ограничились одними словесными оскорблениями, а несколько раз делали покушения на жизнь Виручжаки.
Разумеется, все эти обиды возбудили в сердце наследника глубокую ненависть и желание мести — он поклялся жестоко отплатить Сакиям за их гордость и презрение к нему и стереть род их с лица земли.
Вступив на престол по смерти отца, Виручжаки поспешил начать приготовления к войне с Сакиями. При первых слухах о враждебных намерениях Виручжаки, Сакии обратились с просьбою к Сакиа-муни посетить родину — они надеялись на его влияние в случае крайней опасности. Кажется, что Сакиа-муни и сам был не чужд этой мысли и принял горячее, хотя бесплодное участие в последних событиях истории его отчизны. Судьба, до сих пор покровительствовавшая ему, в последнем несчастий отказалась служить ему и не пожалела для него самых жестоких ударов. В надежде отклонить Виручжаку от его враждебных намерений, Сакиа-муни пошел в Косалу. На пути он встретил Виручжаку и его войско. Он попытался примирить царя со своей родиной, но эта попытка кончилась неудачно.
Виручжаки не внял убеждениям Сакиа-муни и продолжал свой поход. Он взял г. Капилавасту, перебил всех его жителей, которых было около 100 тысяч, и возвратился с войны с богатой добычей и новым приобретением для своих владений.
Цветущая страна Сакиев опустела и потеряла навсегда свое политическое значение, уцелевшие от резни Сакии бежали в Непал и другие соседние страны.
Во время разграбления города Сакиа-муни вместе с верным Анандой находился невдалеке, в одной из пригородных рощ. До него доносились шум битвы, звуки мечей, крик и вопли сражавшихся и умиравших людей.
«Да исполнится судьба их», — сказал он и, жалуясь на сильную головную боль, лег на землю, прикрывшись плащом; он хотел скрыть от своего ученика овладевшие им скорбь и тоску.
Когда враги удалились, он ночью проник в город и бродил по его опустевшим улицам, покрытым развалинами и усеянным трупами его соотечественников. В дворцовом саду, где он играл в детские годы, были разбросаны тела молодых девушек, которым враги отрубили руки и ноги. Некоторые из них были еще живы и издавали жалобные стоны. Сакиа-муни жалел и утешал их, обещая им в следующем возрождении лучшую жизнь. Затем он удалился от места горестных сцен.