Процессия, в которой участвовали брахманы, воины и богатые купцы, являла собой волшебное зрелище. Когда прошла охрана, все сакьи окружили колесницу царя и наследника. Воздух на улицах был насыщен фимиамом, дорогу устилали цветы. Когда колесница проезжала мимо, люди размахивали флагами и вымпелами.
Они прибыли в храм. Царь взял Сиддхартху за руку и ввел его в зал, где стояли статуи Богов. Как только мальчик переступил порог, статуи ожили, и все Боги: Шива, Сканда, Вишну, Кувера, Индра, Брахма, — сошли с пьедесталов и опустились у его ног. И они запели:
— Меру, царь всех гор, не склонится перед пшеничным зерном; океан не поклонится дождевой луже; солнце не поклонится светляку; тот, кто обладает истинным знанием, не должен поклоняться Богам. Подобен пшеничному зерну, подобен дождевой луже, подобен ничтожному светляку любой человек или Бог, не сумевший смирить гордыню; подобен Меру, подобен океану, подобен солнцу тот, кто несет истинное знание. Пусть встретит его мир с почтением — пришел его избавитель.
6. Первая медитация Сиддхартхи
Царевич становился старше, и настало время приступить к занятиям с учителем Висвамитрой, который наставлял юных сакьев в искусстве письма.
Сиддхартху поручили его заботам. Для упражнений ему выдали полированную сандаловую доску, усыпанную по краям драгоценными камнями. Взяв ее в руки, мальчик спросил:
— Какому виду письма вы хотели бы учить меня?
Затем он перечислил 64 вида письма и вновь повторил вопрос: Какому из 64 видов вы хотели бы меня научить?
Пораженный Висваматра хранил молчание. Наконец он ответил:
— Я вижу, господин, что мне нечему учить Вас. Из тех видов письма, что Вы перечислили, некоторые известны мне только по названию, о других я даже и не слышал. Это мне следует учиться у Вас, сидя у Ваших ног. Нет, господин, мне нечему учить Вас.
Сказав так, учитель улыбнулся в ответ на ласковый взор царевича.
Оставив Висвамитру, царевич направился к ближайшей деревне. По пути он остановился посмотреть на крестьян, работавших в поле, а затем прошел через луг к роще, привлеченный ее тенью, поскольку уже наступил полдень и стояла страшная жара. Он вошел в рощу, сел под дерево и предался размышлениям. Вскоре Сиддхартха вошел в состояние медитации.
В это время по лугу проходили пятеро отшельников. Увидев царевича в медитации, они удивились:
— Наверное, это Бог сидит и отдыхает здесь, в роще. Быть может, это Бог богатства или Бог любви? А может, это Индра-громовержец или пастух Кришна?
Но тут прозвучал голос:
— Блеск Богов бледнеет перед блеском этого сакьи, который сидит сейчас под деревом, размышляя о всепобеждающих истинах.
Тогда все враз воскликнули:
— Воистину, тот, кто сидит сейчас в медитации под деревом, отмечен знаками всемогущества. Без сомнений, он станет Буддой!
Они запели хвалу, и один из них сказал:
— В мир, охваченный пожаром греха, он придет подобно озеру. Его закон принесет свежесть миру.
Другой сказал:
— В мир, погруженный во тьму невежества, он придет словно факел. Его закон принесет свет миру.
Сказал третий:
— Через моря страдания, по которым так трудно плыть, он придет подобно кораблю. Его закон приведет мир в безопасную гавань.
Четвертый сказал:
— К закованным в цепи греха он придет как избавитель. Его закон освободит мир.
Пятый сказал:
— К тем, кто измучен старостью и болезнями, он придет как врач. Его закон даст исцеление миру.
Трижды поклонившись, пятеро продолжили свой путь.
Через некоторое время Суддходана обеспокоился, что же могло случиться с сыном, и разослал слуг на поиски. Один из посланцев обнаружил царевича в глубокой медитации. Слуга приблизился, но внезапно остановился, охваченный восхищением. Он заметил, что тени всех деревьев удлинились, за исключением тени от дерева, под которым нашел убежище Сиддхартха.
Слуга бросился со всех ног обратно во дворец.
— Господин мой, — закричал он, обращаясь к царю. — Я видел Вашего сына, сидящего в медитации под деревом, и тень этого дерева не движется, хотя тени всех других деревьев заметно удлиняются.
Суддходана оставил дворец и последовал за слугой в то место, где сидел его сын. Со слезами радости он сказал себе:
— Мой сын прекрасен — словно огонь на вершине горы, ослепляющий своим великолепием. Он принесет свет миру, и члены мои дрожат, когда я вижу его в такой глубокой медитации.
Царь и слуга не осмелились ни говорить, ни двигаться. Однако мимо проходили дети, с шумом тащившие за собой маленькую повозку. Слуга прошептал им:
— Не надо шуметь.
— Почему? — спросили дети.
— Видите ли вы того, кто медитирует под деревом? Это — царевич Сиддхартха, которого не покидает тень дерева. Не тревожьте его, дети; разве не видите вы, что он — ярче солнца.
Но в этот момент царевич вышел из медитации. Он поднялся и произнес, обращаясь к отцу:
— Мы должны прекратить работать на полях; мы должны искать великие истины.
После чего они вернулись в Капилавасту.
7. Женитьба Сиддхартхи
Суддходана все время помнил о пророчестве Аситы. Он не хотел, чтобы род его прекратился, и решил так:
— Я вызову в моем сыне жажду удовольствий. Тогда, быть может, мои внуки преуспеют в этом мире.
Потому он послал за царевичем и обратился к нему с такими словами:
— Дитя мое, в твоем возрасте уже пора подумать о женитьбе. Если какая-нибудь девушка тебе по нраву, то назови ее имя.
Сиддхартха ответил:
— Дайте мне семь дней на размышление, отец, после чего я отвечу на Ваш вопрос.
Он впал в раздумья:
— От желания — я знаю — происходит бесконечный грех. Дерево, растущее в лесу желания, восходит корнями к страданиям и раздорам, листья его ядовиты. Желание горит, как огонь и ранит, как меч. Я не ищу общества женщин, мой удел — жить в молчании лесов. Там в объятьях медитации мой разум обретет мир, и я познаю счастье. Но ведь лотос растет и цветет сквозь сплетенье болотных цветов. Разве не было людей, обретших мудрость, хотя и имеющих жен и детей? Те, кто до меня взыскали высшее знание, много лет жили вместе с женщинами. Но гораздо большую радость испытывали они, когда приходило время оставить семью ради восторгов медитации. Я последую их примеру.
Он обдумал также, что для него важнее всего в женщине. На седьмой день он вернулся в отцовский дворец и сказал:
— Отец, моя избранница должна быть женщиной редких достоинств. Если Вы найдете женщину, обладающую всеми качествами, которые я назову, то можете смело взять ее для меня в жены.
И он стал перечислять:
— Моя невеста должна быть бутоном юности и цветком красоты. Однако юность не должна оборачиваться глупостью, а красота — гордыней. Та, на которой я женюсь, должна обладать участием сестры и нежностью матери ко всем смертным. Она должна быть столь не приятной, сколь и правдивой, и не знать зависти. И никогда, даже во сне, не должна она думать о других мужчинах — только о своем муже. Никогда не произнесет она высокомерных слов, манеры ее будут скромны, а кротостью она сравняется с растениями. Она не позарится на то, что принадлежит другому, не станет требовать невозможного, будет довольна своей судьбой. Моя избранница будет равнодушна к вину и сладостям. Она будет невосприимчива к музыке и благовониям, безразлична к играм и празднествам. Она будет добра к моим помощникам и своим служанкам. Я хочу, чтобы она просыпалась первой, а ложилась последней. Та, кого я выберу в жены, будет чиста телом, речью и помыслами.
И еще он добавил:
— Отец, если Вам известна девушка, обладающая такими качествами, можно отдать мне ее в жены.
Царь призвал к себе домашнего жреца, перечислил ему качества, названные сыном, и повелел:
— Иди, брахман, по всем домам Капилавасту, повстречайся со всеми юными девушками и задай им вопросы. И когда ты найдешь ту, что обладает всеми необходимыми качествами, то приведи ее во дворец, даже если она будет самой низшей касты. Поскольку не знатность, не богатство, но только добродетель ищет мой сын.