Только шестом, еще раз подумал он, с остервенением растираясь полотенцем. С глушаком или мечом любой дурак сможет. А потом пойдет в бассейн и будет плавать, пока не заболят все мышцы. Чтобы устать до полного отупения, и не думать…ни о чем не думать!
— Приказать, чтобы принесли новые? — голос раздался откуда-то с балкона, что узким поясом обнимал тренировочный зал. Дамиан, облокотясь на перила, с интересом наблюдал за сыном.
— Сам прикажу, — буркнул Велизар, отбрасывая полотенце.
— Может, с настоящим противником? — миг, и Сиятельный очутился напротив телепата. Просто спрыгнул, не утруждая себя вопользоваться лестницей. Зелено-золотой плащ Властителя полетел в сторону.
— На шестах? — телепат покрутил головой, прогоняя усталость.
Дамиан с улыбкой покачал головой. Подошел к стене, внутри которой прятался длинный шкаф. Там, на специальных креплениях, было развешано тренировочное оружие. Подумав ровно секунду, Дамиан снял две коротких трубки. Тяжелые, из смеси органики и зеленой стали. Одну кинул Велизару, второй небрежно взмахнул в воздухе. Легкое шипение и с одного конца трубы вылезло что-то длинное и тонкое. Биохлыст — одно из самых неприятных тренировочных оружий. При соприкосновении с телом, биохлыст посылал болезненный удар током. Велизар понял — сейчас ему будут через бой вправлять мозги.
— Ты много времени проводишь здесь, — Дамиан медленно стал обходить сына по кругу, хлыст слегка подрагивал в нарочито расслабленной руке. Сиятельный был одного роста с сыном, но пошире в плечах. Велизар напоминал, скорее танцора, чем воина. Темно-красные линии татуировок, спускавшиеся от шеи к поясу, извивались в такт движениям мышц.
— Я люблю спорт, — телепат попытался скользнуть в сознание отца, но получил тычок по мозгам и сердитое замечание «а ну по честному». Ладно, так и быть. Телепат мягко сделал шаг в сторону, глаза внимательно следили за каждым движением отца.
— Даже девочек больше не водишь, — хлыст внезапно пришел в движение, Велизар пригнулся, уходя от удара.
— Так мальчиков тоже не вожу, так что можешь быть спокоен.
Дамиан легко увернулся от хлыста, умудрившись при этом пожать плечами.
— Мать волнуется. По ее мнению ты слишком много уделяешь времени самобичеванию.
Хлыст Сиятельного пролетел у телепата над головой, коварно изогнулся и ужалил в плечо. Велизар лишь поморщился, но темпа не сбавил. Некоторое время в зале стояло молчание, прерываемое лишь учащенным дыханием противников. В течение пятнадцати минут Велизар получил пять ударов, а Дамиан — ни одного. Сиятельный словно чувствовал, куда изогнется строптивое оружие в руках телепата.
— Знаешь, — Дамиан в очередной раз не без изящества уклонился от удара. — Мне понадобилось два года, прежде чем я понял, что женщинам нельзя давать много времени на раздумья.
— Ты о чем? — Велизар отступил на шаг и крутанулся на месте, уворачиваясь от просвистевшего конца хлыста.
Дамиан остановился, легким стуком по древку приказал хлысту свернуться. Он почти не запыхался, но продолжать спарринг больше не хотел.
— О том, что от твоих страданий никому легче не становиться.
Сиятельный откинул темную прядь со лба, наблюдая, как сын сжал губы в тонкую полоску. И побледнел.
— И что с того?
— Идиот, — рявкнул вдруг Дамиан. — Тоже будешь ждать два года, или все-таки не будешь повторять моего торможения?
Память напоминает глубокий омут. Такой прозрачный, безмятежный. Но стоит поворошить дно палкой, как поднимается туча ила и песка. Непрошеные воспоминания, забытые, горькие и радостные. Они радостно всплывают на поверхность, и затуманивают чистую воду, смешивая мысли и чувства.
Эрика раздосадовано отвела взгляд от изображения, висевшего над информационным кристаллом. Кажется, идея удрать в сад и найти уголок поспокойнее была не самой удачной. История Альянса упрямо не лезла в голову, занятую совершенно другими мыслями. Девушка со вздохом откинулась на спинку мягкой скамейки, спрятавшейся между пышными кустами, вдали от всех тропинок. Солнце тонкими иглами прокалывало плотный зеленый ковер листьев, что не давали жаре со всей силой обрушиться на голову. Сюда почти не долетали звуки улицы, оживленной в этот предвечерний час.
Эрика недовольно покосилась на кристалл рядом с ней. Тот равнодушно мигал, посылая изображение. Увы, вернувшись домой, девушка к своему стыду осознала, что ничего о своей родине не знает. Да и откуда? Искра сначала пыталась рассказать сама, но затем махнула рукой и купила дочери пропуск в городскую библиотеку. Эрика начала исправно таскать оттуда данные, но всегда все заканчивалось примерно одинаково: кристаллы забрасывались, а девушка теряла нить обучения и погружалась в воспоминания. Их было слишком много.