— Правда? — заинтересовалась Маша. — А посидеть можно?
— Чего ж нельзя? Залезайте, — добродушно ответил ей продавец, улавливая неподдельный интерес.
Паша уважительно положил руки на рулевое колесо, потрогал рычажки, уверенно захлопнул дверь.
— Маш, ничего снаружи неслышно! Вот это звукоизоляция!
— Потрясающе! — ответила Маша и положила руку ему на брюки. Тонированные стекла скрывали пару от нескромных взглядов. Прозрачное широкое лобовое стекло открывало их взору множество людей, разглядывающих, оценивающих этот моторизованный табун, выставленный на продажу.
— Машка, ты чего? — осипшим голосом проговорил Павел, обернувшись к ней с идиотской улыбкой.
— Тихо, — заговорщицки прошептала Маша, поглаживая его брюки, — смотри, какая симпатичная пара там, возле красной машины. Я полнее ее?
— Аха, — почти ничего не соображая, ответил Павел.
— Пашка, ты хоть шевелись немного, пусть этот думает, что ты приборы рассматриваешь.
— Аха… — как попугай повторил Павел.
— Ах ты, морда из тряпок! — весело возмутилась жена, еще нежнее делая свои нескромные пассы под рулевой колонкой.
Павла обдавало жаром, как в бане, он изворачивался, будто бы разглядывая приборную доску, повинуясь подсказкам жены. Продавец сначала подозрительно косился на солидную супружескую пару, вот уже с четверть часа внимательно изучавшую стрелки и деления, но потом посчитал это за уважительное внимание к своему товару и спокойно отвернулся.
— Тэк-с… перерывчик, — прошептала Маша осоловевшему Павлу. — Продолжим вон в том «мерседесе». Супруги выбрались из «лексуса».
— Очень любопытная модель! — с жаром похвалила Маша автомобиль, обращаясь к владельцу. — Если ничего лучше не присмотрим, вернемся к вам.
— Ради Бога, конечно, посмотрите, что есть, все равно лучше не найдете!
В «мерседесе» Павел был уже на грани. Он шептал Маше, чтобы она пощупала велюр водительского сиденья и оценила его великолепный рельеф. Но Маша каким-то особенным женским чутьем улавливала момент приближения финального мига его возбуждения и прекращала свои восхитительные шалости. Павел попытался со своей стороны проявить активность, но Маша уверенно отвела его руку в сторону.
— Двести восемьдесят километров в час! — воскликнула она, чтобы слышал продавец, и восхищенно закатила глаза. Лицо Павла также выражало восхищение, только было оно куда сильнее Машиного. Еще бы! Мужчины всегда любили и разбирались в технике гораздо лучше, чем женщины.
— …Этот красавица толко вчера пригнал из Гэрмания! М-мм-м! — прищелкнул языком колоритный кавказец, демонстрируя супругам, уже вошедшим во вкус страстного приобретательства, прелестные обводы «доджа-интрепид».
— О да! — поддержал разговор разрумянившийся Павел. — Особенно мне нравится задок!
Они стали разглядывать хищный профиль стремительной машины. Маша нырнула на пассажирское сиденье, после того как Павел устроился за рулем, и, состроив внимательную рожицу, выслушивала хвалебные речи кавказца.
— Ти зад нэ смотри! Ти перод смотри!
— Вы имеете в виду вид спереди? — смело интересовалась она, заслоняя Павла и продолжая делать умопомрачительные вещи левой рукой, той, что кавказцу была не видна.
— Канэшна! Италянский дэзаин! Краска какой хароший! Сматри! На весь жызн хватыт!
Пунцовый Павел с Машей под руку осмотрел еще «шевроле-блейзер», в котором они в течение получаса вместе изучили расположение рычагов блокировки ведущих мостов. Затем они оценивали французский «ситроен» и по истечении двадцати минут признали его несколько дороговатым по соотношению цены и качества.
Далее Маша поправила на муже сбившийся галстук и прошлась с ним по ряду дизельных легковых автомобилей последнего поколения. В каждом автомобиле супруги тщательно изучали органы управления, не оставляя без внимания пояснения продавцов. Иногда Маша внезапно обращала внимание Павла на разглядывающих автомобили женщин и детали их верхней одежды, заставляя его краснеть и путаться в тонкостях оборудования салона.
— А вот здесь я предложу вашему вниманию полный фарш! — разразился комплиментами своему детищу очередной владелец. — Подогрев сидений, стереосистема, автоматическое запоминание положения спинок кресел.
Павел, влекомый властной Машиной рукой, не один раз в этот день с воодушевлением занимал место водителя, и они, захлопнув обе дверцы, погружались в салонные грезы. Ни один здравомыслящий продавец не стал бы препятствовать покупателю на себе ощутить комфортабельность салона именно его автомобиля. И супружеская пара не ограничивала себя в ощущениях.