И вот тогда она вдруг поняла, что видит на полу какую-то женщину, застывшую в крайне неудобной позе, а над ней синевато-зеленого Василия с неописуемым выражением на сине-зеленом лице.
«Любовницу привел, скотина!» такова была первая мысль, пришедшая Ларе на ум. Она аккуратно спланировала вниз и открыла рот, чтобы отчитать неверного мужа, но с удивлением обнаружила, что он ее не только не слышит, но вдобавок ко всему еще и не видит.
Лара захлебнулась от возмущения и попыталась схватить Василия за шиворот, но рука плавно скользила сквозь шею благоверного, не причиняя ему ни малейшего неудобства. Лара задумалась и невольно проследила за взглядом мужа, который как раз нагнулся к женщине. И в этот момент Лара обнаружила, что на женщине красуется ее халат и ее же тапочки. Когда же Василий перевернул женщину, Лара вскрикнула и зажала рот рукой, запоздало догадываясь о смехотворности своих действий.
– Ах ты, гад! – пробормотала она, окончательно сбитая с толку и даже не уверенная в том, что она действительно произносит эти слова, а не слышит их в своем воспаленном мозгу, или что там еще есть у призраков?
Все дальнейшие события Лара наблюдала со всевозрастающим отчаянием, понимая, что жизнь ее, пусть и не самая чудесная и замечательная, но все же ее собственная, оборвалась по какой-то нелепой случайности несколько мгновений назад. Правда, имя нелепой случайности Лара знала точно. Василий. Ее муж Василий. Отнявший лучшие годы ее жизни, а теперь и саму жизнь.
Ощутив всю безысходность своего нынешнего положения, Лара от злости взмыла под потолок, резко спикировала на диван, попыталась разбить сервизную чашку, но потерпела полное фиаско. И тогда она горестно завыла, снова не понимая, чем именно издает столь тоскливый и протяжный звук.
А потом Василия увезли, и Лара осталась одна в пустой и темной квартире. Правда, как ни странно, квартира уже не казалась Ларе ни пустой, ни темной. Она выглядела с этой стороны совершенно иначе, словно не имела четких очертаний, а менялась в соответствии с ее настроением. Как только Лара задумывалась о чем-то хорошем, квартира наполнялась приятным золотистым сиянием и мягко округлялась, но, когда пучина отчаяния вновь засасывала Лару, квартира обретала свой привычный вид.
Чтобы немного развеяться и подумать, Лара немного полетала по квартире, испытывая что-то сродни временной эйфории. Она даже рискнула вылететь в окно, но ненадолго. Высота все еще пугала ее. «Хотя чего пугаться-то?» резонно подумала Лара. «Мертвее я уже не стану».
Приняв эту мысль за аксиому, Лара снова высунулась в окно и рискнула облететь притихший дворик, аккуратно снижая высоту. Стоял ноябрь, и Лара по инерции поежилась, но тут же поняла, что не чувствует никакого холода. Из-под скамейки выскочил здоровый облезлый котяра и с диким кошачьим воплем принялся улепетывать от нее. Лара с любопытством посмотрела ему вслед и, ведомая каким-то неожиданным инстинктом, взлетела и кинулась вдогонку за котом. Несчастный котяра пристроился за мусорным баком и страшно взвизгнул, узрев перед собой Лару. А Лара весело расхохоталась, догадавшись, что это одинокое облезлое существо всерьез признает ее существование.
«Еще не все потеряно!» подумала Лара и злобно оскалилась. Следующая ее мысль была весьма незатейлива и логична. Лара жаждала мести. Единственным препятствием к осуществлению сладостной мечты была ее немота и неосязаемость. Но Лара привыкла преодолевать препятствия, поэтому столь мелкий нюанс ни капли не поколебал ее решимости.
В отличие от своего нелюбознательного мужа, Лара обожала детективы и популярную литературу сомнительного толка. В частности, ее всегда увлекали рассказы про привидения, свободно разгуливающие по темным московским закоулкам и подстерегающие припозднившихся граждан. Лара вспоминала места, чаще других упоминавшиеся в статьях, но ничего в голову не приходило. И тогда она решила рискнуть. Резонно прикинув, что привидения обитают в основном в историческом центре, Лара легко оторвалась от земли и полетела в сторону Кремля.
В третьем часу ночи в районе Тверской царило непривычное оживление. Лара с изумлением наблюдала разодетых в вечерние платья дам, выныривающих из ресторанов и бутиков и погружающихся в шикарные авто, а также солидного вида мужчин, степенно прогуливающихся по улицам. Лара осторожно приземлилась около центрального телеграфа, стараясь держаться в тени, но тут же вспомнила о нелепости своего поведения и уверенно вышла на середину улицы. О чем тут же пожалела. Потому что какая-то невероятная фифа в шелковом наряде от Диора, громко фыркнула при ее появлении и выдала совсем не соответствующую своему гламурному виду фразу: