Страсть к господству и ревнивая любовь к своей власти действительно составляли основную черту характера Екатерины – таков вывод европейских информаторов.
Историки и биографы опровергают эти односторонние выводы. В частности, перечитаем ее письма Мельхиору Гримму, в которых в свободной, а чаще всего шутливой форме императрица рассказывает о том, чем она занимается чуть ли не ежедневно. Кое о чем здесь уже рассказано из этой переписки. А вот еще: подробнейшим образом императрица описывает, как она прошла три с половиной версты за крестным ходом из Казанского собора в Александровскую лавру, вечером прочитала двенадцать страниц письма барона Гримма, в котором он восхищается, что мир с Турцией подписан на выгодных для России условиях, а далее подробнейшим образом описывает, как господин Тома храпит у нее за спиной, а дочка Тома возится в передней. А затем в сентябре, октябре, декабре 1774 года Екатерина Алексеевна извещает барона Гримма о множестве событий, в которых она принимала участие: нет, она вовсе не сеет смуту, точно «маркиз Пугачев», как уверяет барон Гримм, «маркиза» поймали, заковали и заточили, ему прямая дорога на виселицу… Негодяй Пугачев не отличается большим смыслом, надеется на помилование, кажется, человек не может существовать, не предаваясь обманчивым надеждам. Но в это же время она получила экземпляр издания Petit Prophete de Bohmischbroda, сочинение Гримма, но Потемкин в ту же минуту подхватил брошюру и унес в свои апартаменты, это у него старая привычка, приобретенная на войне, лишил ее приятного чтения, но с этим ничего не поделаешь. А получив письмо Гримма из Парижа, она надеялась, что оно будет пронизано необычайным остроумием, но текст оказался пронизанным Севером, и пусть господин философ не обижается, но она почувствовала, что в этом письме он мелет какой-то вздор, она могла бы в два счета объяснить ему, в чем он заблуждается, но она сейчас очень занята, посадила себя на диету, ест только хлеб, пьет только воду… (Попутно заметим, что в это время Екатерина II забеременела, в связи с этим договорилась с Потемкиным о тайном браке, тайное бракосочетание в присутствии самых близких царедворцев состоялось в церкви Самсония на Выборгской стороне, а летом 1775 года родилась дочь Елизавета (РА. 1906. № 12. С. 614). Размышляя о минувшем, Екатерина Алексеевна перебирает в памяти и лучшее, что было в жизни, и мелкое, вроде бы незначительное. Признается, как резко изменилось ее мнение о невестке, которую она приняла с распростертыми объятиями. А тут… Может, все образуется, слишком она еще молода, неопытна… Но уж слишком много неблагоразумного величия…
В июле 1775 года было решено провести праздничные гулянья в Москве и Петербурге по случаю окончания Русско-турецкой войны и заключения Кючук-Кайнарджийского мира. Но представленные проекты показались Екатерине II штампованными, хотя газетчики уже успели откликнуться о них с похвалой в своих изданиях. Она тут же приказала позвать придворного архитектора Баженова и, когда он явился, сказала, обращая его внимание на проекты:
– Любезный Баженов, посмотрите, что за проекты мне предложили для проведения победоносного праздника в честь мира с Турцией. Те же храм Януса, храм Бахуса, храм еще невесть какого дьявола, все дурацкие, несносные аллегории, и притом в громадных размерах! А за 3 версты от Москвы есть луг, представьте себе, что этот луг – Черное море и что из города две дороги, одна из них будет Танаис, а другая – Борисфен. На устье первого вы построите столовую и назовете Азовом, на устье второй – театр и назовете Кинбурном. Из песку сделаете Крымский полуостров, поместите туда Керчь и Еникале, которые будут служить бальными залами. Налево от Танаиса поставим буфет с винами и угощением для народа. Против Крыма устроится иллюминация, которая будет изображать радость обоих государств о заключении мира. По ту сторону Дуная пустим фейерверк, а на месте, имеющем изображать Черное море, будут разбросаны лодки и корабли, которые вы иллюминуете. По берегам рек, которые в то же время и дороги, будут расположены виды, иллюминованные дома, мельницы, и таким образом у вас выйдет праздник без вычур, но, может статься, гораздо лучше многих других, и в нем будет больше простоты. Кстати, позабыла вам сказать, что вправо от Танаиса – Таганрог, где будет ярмарка. Вы привыкли все разбирать, но скажите, разве все это дурно придумано? Правда, что море на твердой земле – бессмыслица, но не обращайте внимания на этот изъян, а все остальное окажется очень сносно. Так как место очень просторное и будет это вечером, то все сойдет, по крайней мере нисколько не будет хуже, чем языческие храмы, которые мне страшно надоели.