При возведении критских дворцов сошлись все искусства. Политическая власть, коммерческое могущество, богатство и роскошь, возросшая культура и вкус рекрутируют архитектора, строителя, мастерового, скульптора, гончара, обработчика металлов, работника по дереву и живописца, чтобы, сплавив свои искусства, они произвели на свет совокупность царских покоев, канцелярий, придворных театров и арен, которая будет служить средоточием и вершиной жизни Крита. Они строят в двадцать первом веке, а двадцатый становится свидетелем крушения их творений; в семнадцатом веке они вновь возводят не только дворец Миноса, но и множество прочих блестящих зданий в Кноссе и в полусотне других городов цветущего острова. То была одна из великих эпох в истории архитектуры.
Создатели кносского дворца были ограничены как в материалах, так и в рабочей силе. Крит беден металлами и совершенно лишен мрамора; поэтому они строят из известняка и гипса, используя древесину для антаблементов, крыш и всех колонн верхних этажей. Они нарезают каменные блоки столь тщательно, что друг с другом их можно соединять без помощи строительного раствора. Вокруг центрального двора в 1860 квадратных метров по широким каменным лестницам строители поднимают на высоту трех-четырех этажей беспорядочную путаницу комнат — караульные, мастерские, винодавильни, кладовые, канцелярии, помещения для слуг, прихожие, гостиные, спальни, ванные комнаты, часовню, тюрьму, тронный зал и «Зал двойного топора»; поблизости они размещают такие нужные постройки, как театр, царская усадьба и кладбище. На нижнем этаже они насаждают массивные квадраты каменных колонн; чтобы поддержать потолки верхних этажей гладкими округлыми капителями или разбить сбоку тенистый портик, используются круглые причудливые колонны из кипариса, конусообразно набухающие книзу. В безопасной глубине покоя против изящно украшенной стены они устанавливают каменное сиденье, на котором вырезаны простые, но искусные рисунки; нетерпеливые землекопы назовут его троном Миноса; любой турист может скромно присесть на него и почувствовать себя царем на несколько квадратных дюймов. По всей видимости, этот хаотично раскинувшийся дворец и есть знаменитый Лабиринт, или «Святилище двойного топора» (labrys), возведение которого древние приписывали Дедалу; он был обречен передать впоследствии свое имя всякой путанице — комнат, слов или колосьев[36][37].
36
Evans, I, 342–344; Evans in Baikie, 71; Reinach, 82; Плиний, «Естественная история», XXXVI, 19; Glotz, 108.
37
Разумеется, о назначении комнат мы можем, в лучшем случае, только догадываться. Следует добавить, что почти все раскопанные украшения дворца были перенесены в музей Иераклиона или куда-либо еще, тогда как то, что осталось на месте, было весьма безвкусно реставрировано.