Мы уставились друг на друга. Я понял, что это человеческий детеныш, мальчик. Его губы растянулись в улыбке, и он распахнул руки.
– Щенок! – пропел человечек, и мы бросились навстречу, сразу полюбив друг друга. Я не переставая лизал его, а он хихикал, пока катились по траве.
Наверное, мне раньше и в голову не приходило, что на свете существуют мальчики, но теперь, найдя себе одного, я решил, что это самая замечательная вещь в мире. Мальчик пах грязью, сахаром и какими-то непонятными животными, от его пальцев исходил легкий аромат мяса, и я лизал их.
К вечеру я узнавал мальчика не только по запаху, но и по виду, голосу, жестам. У него были темные волосы, как у Бобби, только очень короткие, и глаза – гораздо светлее. Он наклонял голову, глядя на меня, словно хотел больше услышать, а не увидеть. Его голос искрился радостью, когда он говорил со мной.
Но главное, я упивался его запахом, лизал лицо, грыз пальцы.
– Мама, мы оставим его? Можно? – спросил мальчик между хихиканьями.
Женщина присела на корточки и погладила меня по голове.
– Ты ведь знаешь папу, Итан. Он спросит, будешь ли ты ухаживать за псом…
– Буду! Буду!
– Будешь ли гулять с ним и кормить…
– Каждый день! И гулять, и кормить, и расчесывать, и воду давать…
– И тебе придется убирать, когда он нагадит в саду.
Мальчик промолчал.
– Я купила в магазине корм для щенков; пусть пообедает. Ты не поверишь, мне пришлось заехать на заправку и купить бутылку воды; бедняжка чуть не умер от теплового удара.
– Будешь обедать? А? Обед? – спросил мальчик.
Мне понравилось, как это звучит.
К моему удивлению, мальчик подхватил меня и понес прямо в дом! Я в жизни не представлял, что такое возможно.
Мне тут понравится.
Некоторые полы были мягкими и пахли теми же животными, что и мальчик; в других местах пол был скользкий и твердый – лапы разъезжались подо мной, когда я шел за мальчиком по дому. Если он брал меня на руки, поток любви вызывал сосущее чувство в моем животе, похожее на голод.
Я лежал на полу и боролся с мальчиком за тряпку, когда раздался стук, – я уже знал, – так захлопывается дверца машины.
– Папа приехал, – сказала женщина, которую звали Мама, мальчику, которого звали Итан.
Мальчик встал и повернулся к двери; Мама встала рядом. Я схватил тряпку и строго встряхнул ее, но она была уже не такая интересная без мальчика на другом конце.
Открылась дверь, и мальчик крикнул:
– Папа, привет!
В комнату вошел человек и стал разглядывать Маму и Итана.
– Ну, и в чем дело? – спросил он.
– Пап, мама нашла щенка… – сказал Итан.
– Он был заперт в машине и умирал от жары, – сказала Мама.
– Пап, можно его оставить? Это лучший щенок в мире!
Я решил переждать в безопасности и, приземлившись на ботинки мальчика, начал кусать шнурки.
– Ох, не знаю, сейчас непростые времена, – ответил папа. – Ты представляешь, сколько забот требует щенок? Итан, тебе только восемь. Это слишком большая ответственность.
Я дернул за шнурок и попытался убежать с ним, но он все еще держался за ногу и дернул меня обратно, так что я упал на пол. Зарычав, я снова набросился на шнурок и устроил ему хорошую трепку.
– Я буду о нем заботиться, буду гулять с ним, кормить и мыть, – говорил мальчик. – Пап, он лучший в мире. Он уже привык к дому!
Поборов ботинки, я решил, что пора немного передохнуть, и присел, окатив мочой табурет.
Ох, какой поднялся переполох!
Вскоре мы с мальчиком сидели на мягком полу. Мама спрашивала:
– Джордж?
Итан начинал говорить:
– Джордж? Сюда, Джордж! Привет, Джордж!
Потом папа говорил:
– Скиппи?
И Итан принимался повторять:
– Скиппи? Ты Скиппи? Сюда, Скиппи!
Это было утомительно.
Потом мы играли во дворе, и мальчик называл меня Бейли.
– Сюда, Бейли! Ко мне, Бейли! – кричал он, хлопая себя по коленям. Я подходил к нему, а он убегал, и так мы носились кругами по двору. Мне казалось, что это продолжение игры в доме. Я готов был откликаться и на «Шершень», и на «Айк», и на «Крепыш», но, похоже, они решили остановиться на «Бейли».
Потом я поел, и мальчик повел меня в дом.
– Бейли, познакомься с котом Смоки.
Крепко прижав меня к груди, Итан повернулся, чтобы я смог увидеть сидящее посреди пола серо-коричневое животное. Вот от кого тот странный запах! Существо было крупнее меня, с маленькими ушками – которые было бы приятно кусать. Я попытался вырваться, чтобы поиграть с новым другом, но Итан держал крепко.
– Смоки, это Бейли, – сказал он.
В конце концов мальчик опустил меня на пол, и я бросился поцеловать кота, однако он оттянул губы, обнажив ряд действительно злобных зубов, и зашипел, выгнув спину и задрав трубой пушистый хвост. Я остановился, пораженный. Он не хочет играть? Затхлый запах из-под его хвоста был великолепен. Я осторожно двинулся, чтобы по-дружески обнюхать зад Смоки, но он зафырчал и поднял лапу, выставив когти.