— Мы должны попытаться смастерить хотя бы одну пару лыж, — сказал ребятам Анатолий.
— Почему только одну? — спросил Виктор-младший. — А как нам двоим идти?
— А почему ты решил, что я буду один идти на лыжах? Будем идти по очереди. Нужна одна пара, три делать долго…
Они нашли хорошую ель, вырубили топорами короткие доски, а потом обработали их ножами. Подержав в расщелине концы «лыж» в таком положении, что они загнулись, каюры тронулись в путь. Впереди на лыжах шел Анатолий, по мягкой лыжне за ним шли олени без вьюков и делали лыжню плотной. Следом шли олени навьюченные и еще сильнее утрамбовывали лыжню. Замыкали колонну ездовые олени, на которых ехали верхом оба Виктора. Эти олени уже шли словно по твердому насту. Потянулись дни за днями — каждый день лыжники менялись.
Это изобретение, достойное высшей похвалы самых опытных каюров, было безусловным спасением в тех обстоятельствах, в которых ребята оказались.
Они потеряли счет дням…
С самолета уже были обследованы бассейны полутора десятков рек. В исходную точку, откуда ребята начали свой путь, забросили на вертолете поисковую группу во главе с Ильей Захаровичем Макаровым — отцом Виктора. «Я больше не могу ждать, — сказал Макаров-старший Владимиру Петровичу Слепцову, — ты ищи на самолете, а я пойду по земле». Но они смогли обследовать только водную переправу на приустьевой части реки Ира. Внезапный снегопад остановил их движение: снег покрыл тайгу, сопки и замерзшие реки слоем свыше метра…
Однажды к вечеру, когда парни перешли через очередную речку и сделали привал, Виктор Макаров сказал: «Все. Делим последнюю лепешку».
Кончились мука, сахар, соль. Потом вообще все кончилось. Пришлось забить оленя. Потом они подстрелили двух лосей. У них осталось семь патронов.
Они укрывали головы тонкими мешочками из-под продуктов. Сделали унты из переметных сумок — теперь они были в брезентовых унтах… Снег не попадал больше сверху, но ступни ног стыли от мороза.
По ночам вокруг оленей кружили рыси.
Каждый вечер они рубили хвойные ветки и на них устраивались на ночлег. Ели снег.
Однажды, когда Анатолий почувствовал, что ребята сдают, он высказал мысль, которая придала им сил. Он сказал: «Пройдем еще несколько дней и станем на зимовку, будем ждать весны». Конечно, это звучит парадоксально: ждать весны! Но парадокс здесь только кажущийся. Люди, теряя силы и надежды, уже не могут черпать уверенность в завтрашнем дне, потому что день сегодняшний, многократно повторенный, не обещает никаких изменений и завтра. В это время, когда человек рассуждает так или вовсе уже не рассуждает, а отказывается верить в спасение, в это время ему вдруг говорят о далекой весне, говорят спокойно и убежденно — тут у него просыпается чувство, порожденное спасительной перспективой. «Мы доживем до весны!» — думали каюры, и в этом было спасение.
С таким настроением они проснулись утром. Тронулись в путь. Через полчаса они увидели следы оленей. И каждый из них понял: это следы домашних оленей. Ребята потеряли от радости головы. Они шли, не останавливаясь ни на минуту, шли час, два, пять, шесть часов подряд, выбивались из последних сил, но шли по оленьим следам без остановок. На закате солнца между соснами они увидели грубо сколоченную, реальную, «живую» сторожку…
Вышла женщина — только вскрикнула. Она увидела черные лица мальчишек, лохмотья на головах и ногах, увидела их слезы… Это была жена оленевода Николая Яковлева, сам он был в это время в тайге, но здесь был его отец Илья Яковлев, которому 127 лет, и он сказал ребятам, что они молодцы — теперь из них выйдут настоящие каюры и настоящие мужчины. Им дали шапки, теплую одежду, и рано утром они тронулись в последний переход, к метеостанции, которую указал им оленевод…
…Потом был самолет и возвращение домой, где два с половиной месяца, днем и ночью, их ждали, не веря ни во что, кроме встречи…
…У нас много лесов, бесконечно большая тайга, есть пустыни и горы — длинные цепи гор. Каждый день в пустыни, леса и горы уходят люди обживать очень трудные места. И при этом иногда случается так, что кому-то не повезет. Тут спасает только одно — стойкость, мужество. Но подвиг и мужество ценны не только своим свершением — они бесконечно ценны как пример для других. И когда кому-то выпадает тяжкое испытание, он вспоминает людей, уже победивших и сдавших главный экзамен. Вот поэтому мы рассказали о трех ребятах, сдавших суровый экзамен в самом начале жизни — они ведь очень молоды.