— Сергей, вы вспомнили о враче, который должен был приехать к вам. Вы говорили — Подгало. Я разыщу его.
— Видите ли, — ответил Сергей, — может быть, у человека были причины не ехать к нам на работу, В жизни бывает по-разному.
Я вернулся в Москву и нашел Подгало.
«Я уже давно не комсомолец по возрасту, мне 55, но вступал я в комсомол в 1930-м… Я совсем не хочу сказать, что нас нужно все время благодарить за Комсомольск, за пограничные ночи, за подвиг в войне. Но надо не забывать Чеботарева, который лезет в силосную яму, чтобы Подгало к столу имел молоко, сливки, сметану и мясо… Хочется верить, что таких Подгало не так уж много, хотя из одной семьи двое — это не так уж и мало. Нужно решительно выдергивать такую сорную траву, чтобы она не засоряла наше общество. Это недопустимо».
Гехтляр Яков
г. Ташкент
«Прочитав статью, я не могла представить, что человек с дипломом такого авторитетного вуза — трус. Откуда, скажите, такая наглая самоуверенность? Столько желчи. Просто невероятно! Одно слово чудовищнее другого. Но, как ни обидно, этот человек оказался моим коллегой. Я врач. Врач из Воркуты. Из той самой Воркуты, о которой вы, беглец Подгало, забыв о долге и собственном достоинстве, желчно заявляете: «Представляете? На Север, в Воркуту».
Да, представляю. Более того, горда тем, что на Севере, в этой Воркуте, которая так напугала вашего брата и которая для меня стала теперь родным городом, я живу и работаю. Работаю, как и вы, врачом. Но между нами есть огромная разница: я люблю свою профессию, и это мое счастье. Ведь я москвичка. В 1965 году окончила институт. В Москве у меня родители, родные, друзья, товарищи. А я поехала на Север, хотя без всяких знакомств могла остаться в столице. Поехала потому, что не могли мы с ребятами, такими же выпускниками, как и я, нарушить советскую нашу традицию — «когда юные уходят в ветер, ищут, строят и строятся сами», становятся людьми.
Дело не в городском уюте, не в квартире. О нет! Есть и у нас на Севере ужи, которым «тепло и сыро». Хуже, очень плохо, когда пусто в «квартире» души. Это о вас я говорю, беглец Подгало.
Я не собираюсь переубеждать человека, о котором и с которым, как сказал один молодой летчик, и говорить-то не стоит. Но запомните же святую заповедь моих друзей: врач нужен там, где без него не обойтись, где его нет.
А сбежать с поля боя может только трус».
Ирина Лисканова
г. Воркута
«Я 1920 года рождения. В 1940 году был призван на действительную службу. Больше четырех лет провел в окопах. Войну закончил на Сахалине. Еще год прожил в землянке, пока построили себе жилье — казарму. В 1946 году пришел мой срок демобилизации, но по решению правительства демобилизация двух возрастов была задержана еще на два года. Итого я выполнял свой гражданский долг перед Родиной 7 лет и 8 месяцев.
Почему негодяй Подгало не должен выполнять свой долг 20 лет спустя? При защите столицы нашей Родины я был дважды ранен и в лютые морозы 1942 года обморозился в снежных окопах под Москвой. Делал я это не для того, чтобы, отбив поход немецких негодяев, разрешить поселиться там негодяям типа Подгало».
г. Минск
«Трижды прочел статью «Беглец», расстроились нервы, сейчас немного успокоился и решил написать… Вот и получается, что победил Подгало, на которого всю жизнь работают Чеботаревы. Подгало всю жизнь ест хлеб, мясо, носит одежду, живет в тепле, учится в школе, в институте за счет мозолей Чеботаревых, а миллионы Чеботаревых свои жизни отдали за то, чтобы жили хорошо и были благодарны Подгало…
Я обратил внимание на его поведение при разговоре с Бочаровым. Ведь этот человек свободно разговаривает, заявляя о знакомствах, указывает адреса людей, которые его пригрели в Москве… Скажу откровенно — меня потрясло поведение этого человека. Мне уже седьмой десяток, всю свою жизнь я трудился, как и все. Комсомолец двадцатых годов, член КПСС с 1939 года, в начале войны был десантником, заброшен в тыл врага, затем почти до конца войны был начальником штаба партизанского отряда особого назначения. В отряде у нас были юнцы по 15—17 лет, которые отдавали свои молодые жизни за счастье тех, кто будет жить после них. Очень многих не дождались с войны матери, многие вернулись с войны калеками… И теперь, пожалуйста, рядом с ними живут и здравствуют Подгало, его брат и те, кто его пригрел. Почему так получается?
В Туле живет и работает врач Судоплатов Николай Павлович. В 1941 году он окончил медицинский институт и прямо со студенческой скамьи ушел на фронт и был заброшен с парашютом в тыл врага для того, чтобы оказывать медицинскую помощь в нашем партизанском отряде. Этот молодой паренек вместе с нами провел три года в тяжелейших условиях. Делал хирургические операции плотничьей пилой, спасал от смерти многих — почитайте книгу «Ты помнишь, товарищ?». Он же врач, он же и автоматчик, то есть делил с нами всю тяжесть войны. Он и тысячи таких, как он, врачей, составляют гордость советской медицины. И те, кто спасал Чеботарева, тоже герои. Их поведение, действия заставляют нас преклоняться перед силой и добротой настоящих людей».