Сначала было очень трудно командовать ротой по охране, быть начальником отделения, решать административные вопросы с гражданскими организациями. А потом освоился. Все же легче, чем на фронте: не стреляют и не убивают.
Наверное, брали верх трудолюбие и порядочность. Несмотря на молодость, все соблазны отсекались. Но было неиссякаемо желание поступить на учебу в академию – этого я не скрывал и заявлял об этом своим начальникам. И когда мне предложили поехать на учебу в двухгодичную офицерскую школу МВД в город Ленинград, я сразу согласился.
И вот середина августа 1947 года. Я из Ярославля прямым ходом прибыл в Ленинград. Адрес – Мойка, 45. Старинное красивое здание вплотную примыкает к правому крылу всемирно известного здания Генерального штаба армии, построенного по проекту архитектора К. Росси, – 150 м до Невского проспекта.
В один из ближайших дней мы с одним офицером пошли вокруг этого здания. Вышли на Невский проспект, идем в сторону Адмиралтейства. На одном из зданий, напротив улицы Гоголя (ныне – Малая Морская), надпись: «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна».
Вспомнил фронт. Февраль 1944 года. Стоим в обороне под Витебском. Вспомнил тот митинг, который прошел у нас на фронте по случаю освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
Вышли на Дворцовую площадь: Зимний дворец, знаменитая Александринская колонна, Адмиралтейство… Восхищению от увиденного не было предела. Трудно себе даже представить!
Еще нет занятий, школа формируется. Официальное название школы – офицерская школа МВД. Два отделения: оперативное и политическое. Начальник школы – полковник Проскурин. Контингент обучаемых состоял из офицеров, служивших ранее в Вооруженных силах СССР. Почти все – фронтовики, орденоносцы. В их числе Герои Советского Союза М.В. Ашик и Б.Е. Шмелев.
Здесь, в стенах офицерской школы я подружился с Михаилом.
Он на оперативном отделении, я – на политическом, но у нас с ним было много общего. Часто беседовали, обменивались впечатлениями о прочитанном. Тогда уже появлялись первые книги о войне, и нам было о чем поговорить.
Все зачисленные в школу вели себя достойно, гордились учебным заведением, глупостей не допускали. Я не припомню ни одного громкого случая.
Поскольку мы с М.В. Ашиком учились на разных отделениях, встречи с ним были в основном во внеучебное время. Мы не были очень уж близкими друзьями, но в силу молодости (я 1924 года рождения, он – 1925-го) наши встречи были довольно частыми – жили-то в одной казарме.
Стремились приобщиться к культуре. Поступили в кружок бальных танцев, организованный начальником клуба школы. Помню, как смешно мы выглядели со стороны на этих танцах (вальс, танго и нечто вроде фокстрота). Сначала у нас, в том числе и у Ашика, не получалось или получалось очень угловато. Тем более что на наших ногах обувь была не для танцев. Да и брюки галифе не очень гармонировали с танцами.
Преподавательница сначала сердилась на нас, на наши трудности в обучении. Потом все как-то само собой нормализовалось. На практику по танцам ходили в какой-то примитивный клуб или танцевальный зал, расположенный напротив Зимнего дворца (скульптур атлантов). Танцевали под аккордеон или под радиолу.
Танцы были каждую субботу и воскресенье. Молодые офицеры (женатых у нас было примерно 50 %) были в почете.
Удивительной по сегодняшним меркам была физическая зарядка, проводившаяся утром в учебные дни (пока позволяла погода). Мы в домашних трусах и майках группами выбегали на Дворцовую площадь и там делали физические упражнения.
Проезжавшие в маршрутных автобусах пассажиры (помню, автобус № 2 ходил через Дворцовую площадь и далее выходил на Миллионную улицу) снисходительно качали головами: мол, что с них взять, деревня.
Нередко встречались с Михаилом на общественных работах – субботниках по благоустройству города и уборке территорий, которые часто проводились в Дзержинском районе. Никто не роптал. Народ еще был един. Личное совмещалось с общественным.
И была у народа цель – быстрее залечить раны войны.
К участию в охране общественного порядка нас не привлекали: в городе было спокойно. Не было разгула преступности. И органы МВД сами, своими силами обеспечивали должный общественный порядок.
Прошел год, и наши с Михаилом Ашиком пути-дороги нежданно разошлись. Когда мы вернулись из летнего отпуска, вдруг узнали, что мы, то есть слушатели политического отделения, совсем из другого учебного заведения – заведения, которое весь истекший год обустраивалось в Сосновой Поляне (в Красносельском районе Ленинграда) на месте бывшей детской колонии. Это учебное заведение МВД должно было переехать из города Куйбышева на Волге. В это учебное заведение и должны были мы, то есть политическое отделение, переехать.