Мистер Пексниф весьма живо чувствовал красоту, особенно в женщинах. Его манера обращаться с прекрасным полом была замечательна своей вкрадчивостью. В другой главе этого романа рассказано, как он по малейшему поводу норовил обнять миссис Тоджерс; такая уж была у него привычка, она, конечно, составляла одну из сторон его мягкого и деликатного характера. Еще до того, как мысль о супружестве зародилась в его уме, он стал оказывать Мэри маленькие знаки платонического внимания. Их принимали с негодованием, но это его не смущало. Правда, едва только эта мысль укрепилась в нем, знаки внимания стали слишком пылкими, чтобы ускользнуть от зорких глаз Чарити, которая сразу разгадала замысел своего папаши, однако он и раньше не оставался равнодушен к очарованию Мэри. Так Выгода и Склонность, впрягшись парой в колесницу мистера Пекснифа, влекли его к намеченной цели.
Никто не мог заподозрить мистера Пекснифа в том, что он намерен отомстить молодому Мартину за его дерзкие слова при расставанье или отнять у него всякую надежду на примирение с дедом, ибо для этого мистер Пексниф был слишком мягок и незлопамятен. Что касается возможного отказа со стороны Мэри, мистер Пексниф, зная ее положение, был вполне уверен, что ей не устоять, если они с мистером Чезлвитом примутся за нее вдвоем. Что же касается того, чтобы справиться наперед с ее сердечными склонностями, то в моральном кодексе мистера Пекснифа такой статьи вообще не значилось, ибо ему было известно, что он прекрасный человек и может осчастливить любую девушку. И так как теперь благодаря Чарити лед между отцом и дочерью был сломан и никаких тайн друг от друга у них больше не было, мистеру Пекснифу оставалось только добиваться своей цели, пустив в ход всю свою ловкость и хитрые приемы.
- Ну, дорогой мой сэр, - сказал мистер Пексниф, встретившись с Мартином в той аллее, которую старик облюбовал для своих прогулок, - как чувствует себя мой дорогой друг в это восхитительное утро? - Вы это про меня? спросил мистер Чезлвит. - - Ага! - заметил мистер Пексниф. - Нынче он опять плохо слышит, я вижу. Про кого же другого, дорогой мой сэр? - Вы могли спросить про Мэри, - сказал старик.
- Да, действительно. Совершенно верно. Надеюсь, я мог бы спросить о ней, как о самом дорогом друге? - заметил мистер Пексниф.
- Надеюсь, что так, - отвечал старый Мартин. - Я думаю, она этого заслуживает.
- Думаете! - воскликнул Пексниф. - Думаете, мистер Чезлвит!
- Вы что-то говорите, - ответил Мартин, - но я не разбираю слов. Нельзя ли погромче!
- Становится глух, как пень, - сказал Пексниф. - Я говорил, мой дорогой сэр, что боюсь, как бы мне не пришлось расстаться с Черри.
- А что она такого сделала? - спросил старик.
- Спрашивает какие-то глупости, - пробормотал мистер Пексниф. - Совсем нынче впал в детство. - После чего он деликатно проревел: - Она ничего решительно не сделала, мой дорогой друг!
- Так зачем же вам с ней расставаться? - спросил Мартин.
- Здоровье у нее стало уже не то, совсем не то, - сказал мистер Пексниф. - Она скучает по сестре, мой дорогой сэр; ведь они с колыбели обожают друг друга. Вот я и хочу, чтобы она погостила в Лондоне для перемены обстановки. И подольше погостила, сэр, если ей захочется.
- Вы совершенно правы! - воскликнул Мартин. - Это весьма благоразумно.
- Я очень рад это слышать от вас. Надеюсь, вы составите мне компанию в нашем глухом углу, когда она уедет?
- Я пока не намерен уезжать отсюда, - был ответ Мартина.
- Тогда почему бы, - сказал мистер Пексниф, беря старика под руку и медленно прохаживаясь по аллее имеете с ним, - почему бы, мой дорогой сэр, вам не погостить у меня? Как ни скромна моя хижина, я уверен, что у меня вам будет гораздо удобнее, чем в сельской харчевне. И, простите меня, мистер Чезлвит, простите, если я скажу, что такое место, как "Дракон", едва ли годится для мисс Грейм, хотя оно и пользуется доброй славой (миссис Льюпин одна из достойнейших женщин в наших местах).
Мартин раздумывал с минуту, а потом сказал, пожав ему руку:
- Да. Вы совершенно правы, не годится.
- Один вид кеглей, - красноречиво продолжал мистер Пексниф, - может подействовать неблагоприятно на чувствительную душу.
- Это, разумеется, забава черни, - сказал старый Мартин.
- Самой низкой черни, - отвечал мистер Пексниф. - Так почему же не перевезти мисс Грейм сюда, сэр? Чем это не дом для вас? И я в нем один, потому что Томаса Пинча я не считаю за человека. Наш прелестный друг займет спальню моей дочери, вы сами выберете для себя комнату; мы с вами не поссоримся, надеюсь!
- Вряд ли возможно, чтобы мы поссорились, - сказал Мартин.
Мистер Пексниф сжал его руку.
- Я вижу, мы понимаем друг друга, дорогой мой сэр! "Я его вокруг пальца могу обвести!" - подумал он торжествующе.
- Вопрос о вознаграждении вы, конечно, предоставите мне? - спросил старик, помолчав с минуту.
- Ах, не будем говорить о вознаграждении! - воскликнул Пексниф.
- Слушайте, - повторил Мартин, с проблеском прежнего упрямства, предоставьте вопрос о вознаграждении мне. Согласны?
- Если вы этого желаете, мой дорогой сэр.
- Я всегда этого желаю, - сказал старик. - Вы знаете, что я всегда этого желаю. Я желаю платить наличными, даже если покупаю у вас. И все же я ваш должник, Пексниф, - настанет день, и вы получите все сполна.
Архитектор был так взволнован, что не мог говорить. Он попытался уронить слезу на руку своего покровителя, но не мог выжать ни единой капли из пересохшего источника.
- Пусть этот день придет как можно позже! - благочестиво воскликнул он. - Ах, сэр! Не могу выразить, как глубоко я сочувствую вам и всем вашим! Я намекаю на нашего прелестного юного друга.
- Это верно, - отвечал старик. - Это верно. Она нуждается в сочувствии. Я неправильно ее воспитывал и этим принес ей вред. Хотя она и сирота, она могла бы найти себе защитника, которого и полюбила бы. Когда она была девочкой, я льстил себя мыслью, что, потворствуя своему капризу и ставя Мэри между собой и вероломными плутами, делаю ей добро. Теперь, когда она выросла, у меня нет такого утешения. Ей не на кого надеяться, кроме себя самой. Я поставил ее в такие отношения с миром, что любая собака может лаять на нее или ластиться к ней, если вздумает. Она действительно нуждается в добром отношении. Да, действительно нуждается.
- Нельзя ли изменить ее положение на более определенное? - намекнул мистер Пексниф.