Как замечали историки, в детстве Муссолини поздно начал говорить, и родители даже опасались, не ^глухонемой ли у них ребенок. Но он вскоре так разговорился, что был многословным всю прожитую жизнь, а себя называл «ходячим граммофоном». (Он был достаточно смышленым, чтобы быстро понять: ему никто не поможет, кроме как он сам.) И он сделал все себе сам. Не зря в детстве походил по его спине широкий и тяжелый отцовский кожаный ремень. Отец был неловок в движениях, особенно после принятия лишнего стаканчика граппы — виноградной водки, более резкой, чем грузинская чача или болгарская ракийка.
Дед Бенито был бунтарем по натуре, отец — бунтарь по характеру и призванию, а сам Бенито? Он был бунтарем по меньшей мере в третьем поколении, то есть как помнил себя и всех своих предков по мужской линии. Он возмущался по любому поводу и всегда был готов доказать свою правоту при помощи кулаков, палки, камней и даже холодного оружия. Он как-то в возрасте десяти лет полоснул ножом своего сверстника, приятеля по школьной скамье во втором классе. За это маленького Бенито вышвырнули из школы, но «этот акт учительского произвола и недопонимания» не снизил его тягу к знаниям, учебе, книгам.
Всего за годы получения школьного образования (до 1901 года) Муссолини четыре раза исключали из школы, но каждый раз после вмешательства родителей восстанавливали. Друзей среди мальчишек у Бенито не было, но зато к девочкам он с детства имел большое и сильное влечение. Противостоять случайному влечению, внутреннему «зову», как говорил Бенито, он не умел и не считал нужным. С семнадцати лет он стал постоянным посетителем публичного дома в Форли, а когда установил «Тесное знакомство» со всеми гостеприимными девицами, стал приставать к «недоступным» или малодоступным на улицах и аллеях. В 18 лет его словно остепенили. Кто, как, почему? Этого не знает никто, но соседи заметили, что Бенито стал замкнутым, сутками не выходил из дома. Отец объяснил: «Это не я ремнем, а книги со всей своей силой дали ему по голове…» Так или иначе он мог часами, закрыв глаза, читать наизусть стихи Данте и Петрарки. Но его поэтические настроения не снижали позывов «внутреннего голоса». Он то и дело выбирался «наружу» в поисках девичьих ласк и легко находил их. Правда, иногда при помощи угроз ножом или кастетом. Физическое насилие было его «психической атакой», способом добиваться удовлетворения желаний. И таким он был в юные годы во всем: и в любви, и в знаниях, и в поисках работы, куска хлеба. Сам же он дал себе определение в 1903 году: «авторитарный коммунист». Понимай как знаешь.
Официальным идеологом и философом фашизма был не Муссолини, а синьор Джованни Джентиле (в 1922 году он получил портфель министра образования в первом коалиционном правительстве Муссолини). В 1923 году он проповедовал систему воспитания фашистов с детства. Каким образом? В шесть лет ребенок забирается из семьи и воспитывается в «фашистской среде» до шестнадцати лет. Своеобразная школа по подготовке фашистов. {Почти копия полпотовс-кой АНГКА в 70-х годах.)
Сам же Джентиле делал вид, что на многое не претендует, создавал легенды и мифы вокруг Бенито Муссолини, который «скромно» держался как бы в стороне. Только в 1932 году, когда выходил четырнадцатый том «Итальянской энциклопедии», Муссолини поставил свою подпись под «теоретической статьей» об итальянском фашизме. Хотя опять же говорили, что большая часть статьи написана была Джентиле.
Журналистскую деятельность Муссолини начал в молодые годы с написания статьи в социалистическую газету и понял, что это — его стезя. Здесь можно не только выразить мысль, но и настаивать на своем, получать и «считать» сторонников. А средства? Не главное. Средства к сильному публицисту всегда придут. К 1904 году Бенито Муссолини уже заметили как «врага общества». И позже, когда он стал редактировать еженедельную четырехполосную газету «La Lotta di Classe» («Классовая борьба»), чье название, придуманное самим Муссолини, отвечало его убежденности: «пришло время не изучать, а изменять мир, всю систему взаимоотношений».
В 1912 году Муссолини занял вакантное место в газете социалистов «Аванти!», а также стал издавать собственный журнал «Утопие», рассчитанный на интеллектуалов. В этот период он был назначен членом сонета партии и главным редактором газеты «Аванти!». Ему предложили зарплату в тысячу лир в месяц. Но он, не желая обременять бюджет газеты, согласился только на пятьсот лир. Среди других редакторов были художник Скаларини и русская революционерка Анжелика Балабанова — «живой ум в малограциозном теле», как называли ее итальянцы.