– В общем, – глядя в пол, начала МакКейла, – Джереми сказал, что ты не танцуешь.
– Да, это так.
Она посмотрела на меня с болью и немного рассержено. Я почувствовал себя виноватым, хотя еще даже не ответил ей отказом.
– О, – сказала она. – А я думала, он сочиняет.
– Хм, прости, но нет. Зачем ему такое выдумывать?
Она нахмурилась:
– Мне кажется, он хочет, чтобы я пригласила его.
Я натянуто улыбнулся:
– Так и сделай. Джереми отличный парень.
Девушка пожала плечами:
– Пожалуй, – затем, сделав глубокий вдох, подняла на меня глаза и нервно улыбнулась: – А твое «я не танцую» изменилось бы, если бы тебя пригласила я?
Краем глаза я заметил, как Эдит вдруг слегка наклонила голову в мою сторону. Словно тоже ожидала ответа. На который у меня ушло слишком много времени. Я все еще чувствовал себя виноватым, но в основном просто отвлекся. Эдит подслушивает?
– Хм, прости, что?
Лицо МакКейлы вытянулось:
– Ответ изменился бы, если бы кто-то другой пригласил тебя?
Заметила ли Эдит, как взгляд МакКейлы метнулся к ней?
– Нет, не имеет значения. В этот день я буду в Сиэтле, – мне надо было убраться из города, и следующая суббота казалась отличным временем для поездки.
– И обязательно в те выходные? – уточнила МакКейла.
– Да, но не волнуйся обо мне. Лучше пригласи Джереми. С ним гораздо веселее, чем со мной.
– Да, пожалуй, – пробормотала она и, развернувшись, направилась к своему месту. Увидев, как ссутулились ее плечи, я почувствовал себя ужасно. Зажмурился и прижал пальцы к вискам, пытаясь выкинуть из головы образ удрученной МакКейлы. Миссис Баннер начала говорить, и я со вздохом открыл глаза.
Прямо на меня смотрела Эдит со знакомым выражением недовольства, которое еще яснее читалось в ее черных сейчас глазах.
Я с удивлением уставился на нее, ожидая, что она отвернется. Но нет. Девушка по-прежнему буравила меня взглядом, словно пытаясь найти в моих глазах что-то важное. И я тоже продолжал пялиться, не в силах разорвать зрительный контакт, даже если бы захотел. Руки затряслись.
– Мисс Каллен? – обратилась к ней учительница, требуя ответа на вопрос, которого я не слышал.
– Цикл Кребса, – ответила Эдит и с видимой неохотой повернулась к миссис Баннер.
Оказавшись на свободе, я тут же опустил голову, делая вид, что заинтересовался учебником. Меня беспокоил поток эмоций, вызванный всего лишь ее взглядом – первым за шесть недель. Это ненормально. Вообще-то, довольно жалкое состояние, а возможно, даже хуже. Нездоровое.
Остаток урока я изо всех сил старался не замечать ее, но, так как это было невозможно, пытался хотя бы не привлекать ее внимания к тому, что не в силах сохранять равнодушный вид. Когда наконец прозвенел звонок, я отвернулся от Эдит, чтобы собрать учебники, ожидая, что она, как обычно, выскочит из класса.
– Бо?
Не должен ее голос звучать так знакомо, будто я слышал его всю жизнь, а не в общей сложности час несколько недель назад.
Не желая чувствовать то, что несомненно почувствую, едва взглянув на ее слишком идеальное лицо, я медленно повернулся к девушке – наверняка с настороженным видом. Она же казалась невозмутимой. И не сказала ни слова.
– Что? – спросил я.
Эдит молча смотрела на меня.
– Так ты… хм… разговариваешь со мной… или нет?
– Нет, – ответила она, но губы изогнулись в улыбке, на миг показав ямочки на щеках.
– Ладно… – я отвел глаза – вниз, на свои руки, затем вверх – в сторону доски. Сосредоточиться, глядя на Эдит, было сложно, а этот разговор был каким-то непонятным.
– Прости, – заговорила она, теперь уже без малейшей шутливости. – Я веду себя очень невежливо, знаю. Но так лучше, правда.
Снова посмотрев на нее, я заметил, что ее лицо стало совершенно серьезным.
– Не понимаю, о чем ты.
– Нам лучше не быть друзьями, – объяснила она. – Поверь мне.
Я прищурил глаза. Такое мне уже доводилось слышать.
Похоже моя реакция ее удивила:
– О чем ты думаешь?
– Думаю… плохо, что ты не поняла этого раньше, тогда не пришлось бы жалеть.
– Жалеть? – кажется, мой ответ застал Эдит врасплох. – О чем?
– Что ты не позволила машине Тейлор раздавить меня, когда был шанс.
Она выглядела поистине потрясенной. С минуту смотрела на меня, округлив глаза, а когда наконец заговорила, в голосе ее звучала ярость.
– Думаешь, я жалею, что спасла тебе жизнь? – еле слышно, но все-таки с силой спросила она.
Оглядевшись, я заметил, что в классе еще остается пара ребят. Один из них смотрел на нас. Он отвел взгляд, а я снова повернулся к Эдит.
– Да, – так же тихо ответил я. – Ну а что еще я должен думать? Это кажется очевидным.
Она издала очень странный звук: выдохнула сквозь зубы, словно зашипела. И все еще выглядела взбешенной.
– Ты идиот, – выдала она.
Ну всё, с меня хватит.
И без того плохо, что я одержим этой девушкой, постоянно думаю о ней и вижу каждую ночь во сне. Поэтому нет никакой нужды сидеть здесь как придурок, которым она меня считает, и молча выслушивать оскорбления. Схватив книги, я вскочил со стула, отлично понимая, что Эдит права: я идиот, поскольку хочу остаться, хотя не дождусь ничего, кроме очередного издевательства с ее стороны, и знаю это. Стремясь как можно скорее покинуть помещение, я, естественно, споткнулся о порог, отчего все книги разлетелись. Секунду-другую я стоял с закрытыми глазами, подумывая, не уйти ли, оставив их валяться. Затем со вздохом наклонился, чтобы поднять учебники.
И обнаружил, что Эдит уже собрала книги в стопку и подает их мне. Я взял их, почти не глядя на нее, и буркнул:
– Спасибо.
– Пожалуйста, – судя по тону, она все еще злилась.
Я выпрямился и поспешил в спортзал, не оглядываясь назад.
Физкультура не улучшила моего настроения. Мы перешли к баскетболу. В первый день, хотя все видели, как я играю в волейбол, некоторым тем не менее казалось, что у меня должно получиться. Им не понадобилось много времени на осознание правды. Теперь мне никто не пасовал мяч, что было отлично, но из-за всей этой беготни я все же сумел попасть в пару несчастных случаев за игру. Сегодня было хуже, чем вчера, потому что мне не удавалось сосредоточиться на ногах. Все мои мысли занимала Эдит.
Нас наконец-то отпустили, и, как всегда, это было большим облегчением. Мне не терпелось оказаться в своем грузовике в одиночестве. Машина была в довольно приемлемом состоянии, учитывая обстоятельства. После происшествия пришлось заменить задние фонари, но и только. Если бы покраска не была бесполезна, возможно, понадобилось бы что-нибудь сделать с новыми царапинами. А фургон Тейлор ее родители вынуждены были продать на запчасти.
Я свернул за угол и чуть не получил инфаркт. Кто-то невысокий и худенький стоял, прислонившись к моему пикапу. Я остановился как вкопанный и глубоко вдохнул. Оказалось, это просто Эрика. Я продолжил путь.
– Привет, Эрика, – окликнул я ее.
– Привет, Бо.
– Что случилось? – спросил я, подходя, чтобы открыть дверцу. Нашел ключи и посмотрел на Эрику. Похоже, она чувствовала себя очень неловко.
– Хм, я тут подумала, может быть, сходишь со мной на весенние танцы?
Я осторожно вставлял ключ в замок.
– Извини, Эрика, я не собираюсь на эти танцы.
Мне все-таки пришлось посмотреть на нее. Лицо ее вытянулось, черные волосы упали на глаза.
– О, ладно.
– Потому что буду в Сиэтле, – быстро добавил я, пытаясь вернуть ей уверенность в себе. – Это единственный день, когда я смогу поехать. Так что сама понимаешь. Желаю хорошо повеселиться, и все такое.
Эрика посмотрела на меня из-под челки.
– Ладно, – повторила она, но на сей раз немного жизнерадостнее. – Возможно, в следующий раз.
– Разумеется, – согласился я, тут же пожалев об этом. Надеюсь, она не восприняла это слишком буквально.