На мгновение в сутолоке замечаю Гарринчу. Бледность с его лица немного сошла. Или это от прожекторов, бросающих свои огненно-желтые лучи на зеленое поле? Гарринча серьезен и сосредоточен. Он-то помнит, что провожают его, прощаются с ним.
Появляются судьи, все в черном. Сегодня цвет их костюмов соответствует событию. Я вижу, как Гарринча уступает им дорогу к центру поля. Последние судьи в его футбольной жизни. Они несут мяч. Совершенно новый. На его полированной поверхности играет свет прожекторов. Гарринча не сводит глаз с мяча. Дадут ли ему сегодня им поиграть? Куда залетит этот мяч?
Репортеры телевидения медленно покидают поле. За ними уползают длинные провода. Молодой негр на ходу прямо в эфир ведет радиорепортаж. Я слышу его слова о бразильской сборной образца 1970 года, команде, ставшей легендарной.
Мы, журналисты, как в окопе, залегаем вдоль боковой линии в бетонном овражке. Метрах в десяти от меня стоит Гарринча, готовый к игре. Левая нога, словно чужая, отставлена в сторону, а правая и правда чуть короче — сейчас это заметно.
Сегодня сборная Бразилии играет против команды «остального мира». В ней собраны футболисты с бору по сосенке, скорее случайные, чем с разбором приглашенные для матча. В Рио-де-Жанейро находились уругвайцы — и их на поле пятеро. Проездом в Бразилии советская команда. Известно, что Онищенко, Ловчев и Ольшанский выйдут во втором тайме. Впрочем, команда в зеленой форме сегодня как бы не в счет.
Свисток, звонкий, трель долгая, как последний звонок.
Мяч в ногах у Ривелино. Гарринча переходит центральную линию поля. Он совсем один. В настоящих матчах так не бывает. И Ривелино тут же передает мяч на правый фланг. Гарринча не ожидал столь скорого паса и лишь рванулся в сторону мяча, которым завладел уругвайский защитник.
А Гарринча опять один на правом краю. И опять Ривелино дает ему удобный пас. Теперь Гарринча не прозевал. Мяч запрыгал у него в ногах: с левой на правую, с правой на левую. Перед ним молодой, уверенный в себе уругваец. Слишком уверенный! Гарринча молниеносно пробрасывает мяч у него между ног, а сам в два шага обходит опешившего защитника. На пути еще один в зеленой футболке. И тот позади! И сразу — удар! Хлесткий, по кривой траектории. Мяч в нескольких сантиметрах перелетел через перекладину ворот. «Маракана» стоя приветствует редкостный ход Гарринчи. Верно говорят: великое — в простоте. В три шага обыграл Гарринча соперников и на четвертом ударил! Попади он, был бы потрясающий гол. Пеле на бегу что-то задорно кричит Гарринче.
Игра продолжается. Полтораста тысяч пар глаз следят за мячом. Бывалые мастера его ловко подсекают, перебрасывают, останавливают, и он мечется по полю, оказываясь то на краю, то в середине, то у самых ворот.
И тут нежданный свисток, без всякой причины. Что случилось? Карлос Алберто — капитан чемпионов мира берет мяч в руки. Ломается строй игроков. Все идут к Гарринче. Вот и все. Прощай, Мане, радость народа! Гарринча пожимает протянутые ему руки и плачет, плачет, не таясь и не стесняясь, по-детски горючими слезами. На лицах вокруг меня тоже слезы. «Маракана» поет: «Гарринча, Гарринча, Мане, Мане». Ему отдают мяч, наверное на память. Гарринча не понимает и отказывается от подарка. А впрочем, мяч ему больше не нужен, пусть играют другие.
Недолгая церемония вручения Гарринче памятных подарков. Кто что дарит, понять трудно, ибо вокруг виновника торжества снова образовалась огромная толпа. Пробившись сквозь нее, советский тренер Алексей Парамонов от имени Федерации футбола СССР вручает ветерану русский электрический самовар. Гарринча принял этот дар за спортивный кубок и с минуту держит его над головой, словно победный трофей, с гордостью и удовольствием позируя фотографам. При этом он говорит нам, что ему очень приятно получить русский сувенир на бразильском футбольном поле.
Кто-то вручает Гарринче бронзовую статуэтку футболиста, кто-то серебряный кубок. А один пожилой сеньор передает ему клетку с маленькой испуганной птичкой…
С трибун летят маленькие букетики цветов и, не долетая, падают в ров и на ограду из колючей проволоки. Перед тем как спуститься в люк, Гарринча обводит взором стадион, машет рукой. Прощай, «Маракана»! И исчезает в черном квадрате люка. На поле выходит вместо него Пауло Цезарь — из новой плеяды игроков бразильской сборной. Теперь ему кидают мяч…
Что дальше происходило на поле, не столь уж важно. Помню, что один гол забил Пеле. Счет первого тайма 2:1 в пользу бразильцев сохранился до конца матча. Я все время думал о Гарринче. И мысленно шел с ним в раздевалку, в душ, опять в раздевалку.