10 мая мне сделали операцию и примерно через две недели выписали. Из находившихся в госпитале пациентов я помню одного фельдфебеля, которому пересадили кусочек кости из бедра в руку, чтобы сделать ее более подвижной. По профессии он был учителем и имел соответствующее образование. Он играл в шахматы, и мы проводили время в шахматной игре и беседах. Тем не менее я проявлял нетерпение и не хотел мириться с судьбой. Я бы предпочел «быть в России, в самой жуткой грязи», как я писал матери. Она и тетя Лотте, писала она, «не имели естественной склонности, или таланта, быть матерями немецких героев». Однако мои письма говорили в основном об этом. Не было даже нежных слов, а только упреки за то, что она не писала. С моей стороны это была своего рода сдержанная нежность с частыми уверениями в том, что я много думал о ней, о своих сестрах и был «благодарным сыном».
В одном рождественском подарке, маленькой книжке под названием «Как повелел долг, слова наших военных поэтов» в редакционном предисловии говорилось, что «в этой борьбе все немцы воодушевлены единой верой. Это вера в миссию фюрера и в вечную природу Рейха. Несомненно одно: Германия будет жить, даже если мы должны умереть». К цитатам из произведений военных поэтов Вальтера Флекса, Эрнста Юнгера, Баумельберга и т. д. было добавлено широко известное тогда стихотворение «К матери» некоего Ирмгарда Гроха. Его последняя строфа звучала так:
Мама, если я буду убит, ты вынесешь это, Гордость твоя победит твою боль. Тебе позволено жертву отдать Тому, кого мы имеем в виду, Слово «Германия» произнося.Такой гордый траур, как это тогда демонстрировалось во многих извещениях о смерти, конечно же, был для моей матери непосилен. Я не могу сказать, как она восприняла весть о гибели моего брата. Он пал в бою уже в апреле 1945 г. Но это стихотворение на меня почти не подействовало. Конечно, его героический тон, тем более в поэтической, художественной форме, понравился мне. Но мысль о том, что это могу быть я, которого будут так оплакивать, не приходила мне в голову. Я никогда не страдал от предчувствий смерти, а наоборот, был убежден в том, что это со мной не произойдет никогда. В то время я даже с уверенностью предвкушал долгожданное испытание фронтом и отправлялся туда с легким сердцем.
Рейх был в опасности. Это не Германия объявила войну Англии и Франции, а они объявили войну Германии. Что же касалось Советского Союза, то не было никаких сомнений в том, что написало руководство Рейха в своем заявлении, направленном в адрес Советского правительства в связи с объявлением войны: «Немецкий народ осознает, что он призван спасти весь цивилизованный мир от смертельной опасности большевизма и открыть путь для подлинного процесса социального развития Европы». Этот отрывок из заявления немецкого правительства был напечатан мелким шрифтом на верхнем крае многих фронтовых почтовых открыток. Кто из нас мог сомневаться в истине того, что там говорилось? Кто мог доказать, что это было не так?
Часть вторая ОТ НОВОБРАНЦА ДО «СТАРИКА»
Июль — сентябрь 1942 г.: первые бои
15 октября 1942 г. 7-й пехотный полк стал гренадерским, получив это наименование в соответствии со старой прусской традицией. В период Первой мировой войны он назывался 10-м гренадерским полком имени короля Фридриха Вильгельма II и входил в состав 1-й Силезской дивизии. После реорганизации и переформирования в 1935–1939 гг. он стал называться 7-м пехотным полком и в составе 28-й пехотной дивизии принял участие в Польской кампании и в боях на Западном фронте в 1940 г. После заключения перемирия с Францией летом 1940 г. 28-я дивизия была переброшена в Восточную Пруссию на участок возле г. Сувалки.
С началом войны с Россией 7-й пехотный полк принимал участие в следующих операциях:
22–27 июня 1941 г.: прорыв «линии дотов».
29 июня—9 июля 1941 г.: бои на окружение в районе Белосток — Минск.
10 июля—9 августа 1941 г.: наступление и сражение под Смоленском.
10 августа — 1 октября 1941 г.: оборонительные бои на рубеже реки Попеж в районе Ярцево.
2–14 октября 1941 г.: сражение в районе Вязьмы.
15 октября — 18 ноября 1941 г.: передача полка из 28-й пехотной дивизии в состав 252-й пехотной дивизии.
19 ноября—4 декабря 1941 г.: наступление на Москву.
5 декабря 1941 г. — 15 января 1942 г.: отступление в район Рузы и упорная оборона.
16–25 января 1942 г.: «Зимнее путешествие» (стихотворный цикл Гейне и соотв. музыкальная пьеса Шуберта. Так немецкие солдаты называли свое отступление на запад на центральном участке фронта в январе 1942 г. — Прим. ред.).