.На утро Денис появился у меня с виноватым выражением лица, стал извиняться и потом вдруг спросил, правда ли, что капитан может их с Люсенькой зарегистрировать .
- Иди к капитану и спрашивай - грубо отрезал я.- Я не регистрирую.
- Но... он...- с трудом вымолвил Денис, ... отказывает, говорит, что надо подождать месяц или два...
- Ну и правильно, - обрадовался я, По закону положено проверить чувства и подождать с месяц или два, а может три, я точно не помню, после подачи заявления.
- Вы ответите,- закричал он и выскочил из каюты. “Отвечу, отвечу...” про себя уже бормотал я и довольный вышел из каюты.
Шли дни, недели. Работали мы в открытых водах, без заходов в порты. Психологическая обстановка на судне ухудшилась. У многих были замечены нервные срывы. Взрывались, матерились буквально по пустякам. А Люсенька в их глазах была королевой, суперзвездой. Рыбаки с голодным блеском в глазах не сводили с нее глаз. Старпом зверел.
Капитан в сотый раз давал себе слово не брать больше в рейс молодых и красивых девок. И даже я при взгляде на нее чувствовал себя ну…не совсем адекватно, хотя и старался себя сдерживать. А ведь я взял себе за правило не давать себе в рейсах никаких расслаблений. Работа и только работа. Но это только теоретически. Попадется такая стервоза, которая трясет перед глазами голыми сиськами и вертит соблазнительной попкой, и вся твоя теория на пятый месяц вынужденного воздержания летит к чертям.
А что говорить о Дениске, который каждый вечер у нее пропадает и не только любуется ее прелестями, но и ласкает их. Мало ли что еще... А более, как мы поняли - ни, ни, ни... лишь после регистрации брака.
Ну, не стерва ли! Хотя, это с какой стороны посмотреть. Ну, в общем, у Дениса
начала ехать “крыша”. Он подолгу смотрел на море отсутствующим взглядом, совершенно не реагируя на окружающих, автоматически выполнял заданную работу и зачастую с ошибками. Безразлично относился к моим замечаниям и снова не сводил глаз с моря. Я забеспокоился. И снова пошли бессмысленные консультации с капитаном и бесполезная воспитательная работа с Денисом. Мы с капитаном уже решили на все плюнуть и зарегистрировать их, как мне пришла в голову, ну, не совсем порядочная идея.
Дело в том, что кроме вахтенного журнала, который является официальным документом на судне, есть еще и научный журнал для тех работ, которые мы выполняем, где записываются координаты всех научных станций, результаты проведенных анализов и прочее. Этот журнал не является официальным, в него можно вносить изменения, исправления и даже вырвать лист, предварительно переписав записи. Он примерно такого же формата, как и вахтенный, и обложки практически не отличить. Вот я и предложил капитану зарегистрировать их в нашем журнале.
Капитан практически ничем не рисковал. Этот лист с записью, его подписью и судовой печатью мы просто вырвем и выбросим. И у капитана, а также и у меня останутся лишь угрызения совести за содеянный обман. Капитан колебался недолго. Я окончательно убедил его, когда нарисовал ему картину жизни на судне, если Денис выбросится за борт или свихнется, и последующего служебного расследования при возвращении домой.
Решили регистрировать их вечером, при свете тусклой настольной лампы в рубке. Мы сообщили им о нашем решении, чему влюбленные очень обрадовались. Капитан настоял лишь на одном условии, чтобы команда об этом не знала. Люся удивилась, но в общем ей было все равно, лишь бы была запись в вахтенном журнале. Ну а Денису тем более было безразлично, знает команда об этом или нет. Ему хотелось как можно быстрее дорваться до тела Люсеньки. Он согласен был на все условия.
Научный журнал мы предварительно подготовили, заменили надпись на обложке, подчистили... Положили журнал на вахтенный столик, убрав настоящий вахтенный журнал подальше от глаз и пригласили их.
Невеста внимательно рассмотрела журнал лежащий на столике, и даже зачем- то потрогала его пальчиками, Жених, обалдевший, то ли от счастья, то ли от необычности ситуации, молча стоял рядом,
-Это здесь?- тыкая пальцем в журнал, спросила Люся.
-Здесь, здесь,- грубо ответил ей капитан, - и открыл журнал.
-Будете расписываться или нет?
- Да, да... быстро ответила невеста, - конечно, будем, правда, Дениска...
Денис кивнул головой и, переминаясь с ноги на ногу, вожделенно поглядывал на Люсеньку.
- Расписывайте,- кивнула Люся капитану.
-Так, начал капитан,- сегодня.... число...год..., регистрируются ф.и.о. невесты, так, жениха, свидетели, кто у нас тут, так.. начальник рейса... , третий штурман... так. Ах, да... вы должны сначала сами расписаться, так.. свидетели...моя подпись... так, вроде и все...
- А печать,- вскрикнула невеста, то есть уже почти супруга.
-Да, печать,- капитан со злобой посмотрел на нее и поставил печать.
Все,- со вздохом отрубил он. - Вы теперь муж и жена, с чем и поздравляю и
прошу освободить рубку. Однако Люся не спешила уходить, перечитала написанное, посмотрела внимательно печать ... и вдруг говорит капитану...
- А мне...
- Что тебе,- не понял капитан.
- Да вот такую же бумажку, что вы написали, с печатью... Капитан чертыхнулся.
- А это уже нет, моя милая. По приходу в порт, третий штурман с журналом пойдет с тобой в загс, там посмотрят, поставят штамп в паспорт или куда ты захочешь...
Но Люся почему-то не уходила. По-видимому, почувствовала по напряжению в рубке, что здесь что-то не так. Мы замерли. Необычную и щекотливую ситуацию спас Денис. Уж очень хотелось ему затащить ее в постель.
- Люсь, а Люсь... ну, пойдем...,- и на правах уже законного супруга буквально вытащил ее из рубки.
Мы с облегчением вздохнули. Капитан обратился к третьему штурману:
-Ни при каких обстоятельствах в период рейса никому вахтенный журнал не давать. И если хочешь быть вторым штурманом, никому ни слова.
-А теперь, - он обратился ко мне, - ваши действия.
Я спокойно вырвал лист из журнала, разорвал его на мелкие кусочки и выбросил в море. Затем мы пошли в каюту капитана и “обмыли” содеянный
грех. Угостили третьего штурмана, посмеялись вдоволь и пошли спать.
На следующий день я дал Денису выходной, а еще на следующий день он сам себе взял отгул. Вышел он на третий день на работу весь измочаленный, как мартовский кот, но довольный - глаза блестят здоровым блеском и с энтузиазмом втянулся в работу. Я с облегчением вздохнул.
Люся стала появляться в кают-компании судна в более приличной форме, в блузке, застегнутой на все пуговицы, веселая, а тарелки так и летали в ее руках. Все уже знали, что она живет с Денисом. Такого не утаишь на судне. Дело житейское. Но рейс уже давно перевалил за половину, и многие рыбаки, особенно женатые, мыслями уже были дома. Так что на молодую пару внимания уже почти никто не обращал. Сунулась как-то Люся в рубку, еще раз удостовериться в написанном вахтенном журнале, но третий штурман турнул ее из рубки и послал подальше. В порту, мол, будешь читать и перечитывать. На этом она и успокоилась.
Но мне снова не стало нравиться поведение Дениса. Опять он загрустил и в одиночестве на корме перечитывал какие-то радиограммы, рвал их на мелкие кусочки и снова подолгу не сводил глаз с моря. Я попросил капитана узнать, что за радиограммы он получает. Оказалось, что ему часто шлет их его девушка. Она сообщила ему, что скоро будет мамой и умоляет его ответить ей.
Положение снова осложнилось. На свою “жену” он уже глядел равнодушно и даже озлобленно, несмотря на все ее старания. Снова появились прозрачные блузки, короткие юбки. Но на Дениса они уже не действовали. Тут и ежу понятно, что когда любви нет, как ты не показывай свои прелести, которые знаешь вдоль и поперек, то, как говорят моряки, все это - на ветер. В конце концов, она успокоилась, даже тогда, когда он перестал приходить к ней. Мол, куда ты от меня денешься!