— Милое пожелание, — махнул рукой, уже развернувшись спиной и коротко постучав в дверь.
— Войдите, — едва удалось расслышать и уже через минуту я… оказался на одной стороне стола, наблюдая за двумя вейлами напротив. И если Ианта сидела, то вот Карли стояла, скрестив руки на груди.
Атмосфера была напряжённой. Насколько сильно Фалстад шутила по поводу Круцио?
— Как вы думаете, зачем вы здесь? — вопрос, на который я бы действительно хотел найти ответ!
— Искренне надеюсь, для того, чтобы спасти меня от лекции по Астрономии профессора Менара, — делаю тон деланно заговорщицким, — как по мне, чтобы преподавать в одной из лучших школ мира, мало хорошо знать материал, нужно ещё и доходчиво доносить его до остальных. И тут учителю можно ставить жирный такой минус.
Апостолитиз вздохнула. Не прямо демонстративно или громко, нет, скорее: «Опять?» или «Как же меня всё задолбало». У Кастнер же на краткий миг появилась улыбка. Едва заметная, но всё-таки.
— Очень, очень близко! Но нет. Может, стоит проявить капельку серьёзности? — не меняя выражения лица, продолжила блондинка.
— Что же, вы правы, — быстрее начнём, быстрее закончим. — Скорее всего дело во фройляйн Альтенбург, не так ли? — как по мне ситуация яйца выеденного не стоит, всё предельно очевидно, но что ещё могли мне предъявить..?
— Вас подозревают в шпионаже на Британию, герр Шахлендорф, — словно удар молотом, строго произнесла женщина, заставив мои мысли, как стайку испуганных тараканов, резко броситься в стороны, пытаясь сообразить: «Какого чёрта?!»
Непроизвольно подключаю окклюменцию, моментально успокаивая эмоции.
Хм… Не, не сходится. Будь это действительно так, меня бы взяли ещё на каникулах. Да чего уж там, просто пришли бы в лабораторию, где я нахожусь не скрываясь! И даже случись какое-то грёбаное чудо и реши какой-то «гений» брать меня в интернациональной школе, полной детей, то тут же, по выходу из камина, меня бы скрутил магический спецназ, представленный боевой звездой Аненербе. Но нет, вместо этого была Бьянка и приглашение сюда. Хех, причём в том, что это была именно Фалстад, а не кто-то под обороткой, могу поручиться. Я ведь, прямо сейчас, прокрутил в голове наш с ней разговор на несколько раз, находя множество мелких, непроизвольных особенностей, характерных именно для неё: каким образом поправляет волосы, как смотрит, как улыбается или как кривит лицо.
Хм, даже не предполагал, что я столько всего о ней знаю! Впрочем, оно и немудрено, ведь периодически приглядывал за брюнеткой, дабы предвидеть возможный конфликт.
И какое-то время точно продолжу этот негласный присмотр, ибо сказанные сегодня слова могли быть хитрой ловушкой, нацеленной на… да Мордред бы его знал на что! На какую-нибудь гадость или подставу в будущем!
Ладно, не о том думаю. Фалстад была настоящей, а не иллюзией или обороткой. Следовательно, шанс, что меня прямо-таки в самом деле подозревают в шпионаже равен практически нулю.
То есть… это частная инициатива Апостолитиз? Но с чего? Одно дело обсудить ситуацию по делу Фриды, хотя и тут всё чёрным по белому: понятно и не создаёт инакомыслия, другое дело — вот это абсурдное обвинение.
Пф-ф… В общем, паниковать рано, будем ожидать и наблюдать. А ещё выработать линию поведения. Хех, в конце концов, я хоть и талантливый, но школьник, значит будем исходить из этого и возьмём за основу «оскорблённую невинность». Должна идеально вписаться!
Маска безмятежности на моём лице рушится на глазах. Теперь на нём отображается обида, злость и капелька гнева.
— Вот как, — притворяюсь, что пытаюсь удержать улыбку, но это, якобы, не получается. — Стоило лишь погибнуть отцу, как крысы пытаются вцепиться в его сына.
Слова были наполнены скрытыми эмоциями, которые неплохо помогает эмулировать окклюменция. Не знаю, что тут идёт за игра, но мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним!
— Не стоит изображать невинность, — не купилась или сделала вид, что не купилась, Ианта. — Вы ведь, герр Шахлендорф, прокололись сразу в нескольких местах. Может, пора прекратить этот цирк? — и демонстративно приподняла бровь.
На краткий миг захотелось рассмеяться. Сдержался, конечно же, тут же ломая собственное поведение.
— Аж в нескольких? Что вы, не более чем в двух, — раз не сработало с первым набором эмоций, сыграем на ядовитом сарказме и острых, как нож, контраргументах. Это мне нравится даже больше.
— Рада, что вы и сами это осознаёте, — профессионально парировала она.
— Хорошо, что мы все тут друг другу рады, но теперь, фройляйн Апостолитиз, я вынужден откланяться… — приподнимаюсь на ноги, поправляя мантию.