Вскоре я смог частично перехватить инициативу.
— Вообще, — откладываю я столовые приборы, завершая приём пищи, — мне всегда было интересно, чем занимается ваш род? Я смог узнать только о нескольких магазинах в Косом переулке.
— Это не секрет, — едва уловимо улыбнулся Оттилд, — и, кстати говоря, магазины — лишь побочная деятельность. Там продаются рунные заготовки и некоторые простые артефакты, хоть их и с трудом можно так назвать…
— Дорогой, — с некоторым давлением произнесла Деметрия, — ты так мальчику всё желание породниться с нами отобьёшь, что значит «с трудом можно так назвать»?
— Породниться?! — возмущённо пискнула Мелинда, а я продолжал сидеть с по-прежнему заинтересованным выражением лица, не позволяя сбить себя с темы.
— В первую очередь, — перехватила женщина разговор, — род Хоукинс — это талант к магии Пространства и Огня. Об этом тебе уже известно, не так ли?
— Верно, мэм, — киваю я.
На что женщина театрально отворачивается и подносит руки к лицу.
— «Мэм»… Мерлин, как же это звучит…
— Солнце моё, дети не поймут, — наклоняется к ней мужчина.
— И плевать, мне нужно это, для души, — вздыхает она, после чего обращается ко мне, — прости за это, Вольф, пожалуйста, называй меня просто по имени, хорошо?
— Конечно, Деметрия, — вежливо произношу я, переводя взгляд на главу семейства, который хмыкает, посмотрев направо, в сторону жены, и потом бросает взгляд уже на свою дочь.
— Тогда и меня тоже просто по имени, — выдаёт он, на что я лишь улыбаюсь и понимающе киваю.
— Может, мы уже пойдём тогда? — подскакивает девочка, — я Вольфу ещё даже дом не показывала, а тут целых четыре этажа и подвал!
— Сядьте, юная леди, — деланно строго смотрит на неё женщина, — и вообще, ещё будет чай. Нинси!
Тут же с негромким хлопком — гораздо тише, чем при трансгрессии волшебников, — появляется домовик, что лишь молча ожидает приказа.
— Чаю, пирожных и… что у нас есть ещё? На свой вкус.
Домовик кланяется и исчезает.
— Прошу простить назойливость, — вклиниваюсь в тему, — вы доверяете выбор домовому эльфу? Не слишком ли это много даёт ему власти? К тому же я не понаслышке знаю, сколь странной может быть логика и сознание этих существ. Всё же они представляют собой отдельную расу, не похожую на волшебников и даже маглов. Не доставляет ли это… проблем?
— Очень интересно поставленный вопрос, — довольно хмыкает Оттилд, — ты абсолютно прав. Вот только для этого у нас есть опытные и проверенные домовики, умеющие и разбирающиеся как в правилах поведения семьи и рода, так и при работе с некоторыми нашими привычками.
— И откуда такие сведения о домовиках? — уточняет Деметрия, — неужели уже дошёл и до них? Насколько же велики твои знания уже на первом курсе! — Она бросает взгляд на Мелинду и ехидно щурится.
Подруга в ответ притворяется, что не поняла шпильку своей матери, но покрасневшие кончики ушей дают остальным понять, что это не так.
— Всё просто, — пожимаю плечами, — со своим наставником мы изучаем возможность брать домовых эльфов под контроль при помощи магии Разума, как и заниматься чтением их мыслей.
Мой талант к Менталистике, к сожалению, не секрет. Ведь сведения так или иначе засветились в Министерстве, где я получал ранг. Значит, об этом узнают все, кто будет наводить справки. Лучше сообщу сам и немного повышу лимит доверия.
— Интересно, — медленно проговаривает мужчина, — легилименция? Какой ранг?
— Официально — «Новичок», — позволяю себе лёгкую ухмылку, — но профессор Дамблдор считает, что сможет довести меня и Тома до «Адепта»… к третьему курсу.
Волшебники переглядываются.
— Традиционно этим занимаются на пятом курсе или позже, — пояснила Деметрия для Мелинды, что с некоторым удивлением посмотрела на родителей и на меня.
— Чтение мыслей, — улыбается Оттилд, отвечая на невысказанный вопрос, — именно от этого у тебя висит на шее амулет.
— А, точно, — обхватывает она его руками, — значит, без него, Вольф, ты сможешь прочесть все мои мысли?
— Очень… грубое сравнение, — с некоторым вздохом произношу я, — мало того что я не так давно встал на этот путь, поэтому не слишком умел, так ещё и у каждого волшебника есть так называемый «врождённый барьер». Он не позволяет проникнуть в голову слабому легилименту, а если у того всё же получается, то у волшебника будто бы звенит колокольчик, сразу дающий ему знать о происходящем. Поэтому можешь не волноваться, твои мысли, даже без амулета, ещё долго будут для меня тайной. — Широко улыбаюсь под конец.