Но скоро и сам Макриан, предавший, по словам св. Дионисия, одного из своих императоров и возмутившийся против другого, погиб со всем своим родом. Поход его против Авреола кончился неудачей: потерпев поражение, Макриан вместе с сыном своим Макрианом был убит войсками Авреола. Второй сын Макриана Квиет ненадолго пережил своего отца. Как только распространилось на Востоке известие о гибели Макриана, многие из городов, признававших его власть, возмутились против Квиета. Последний заперся вместе со своими сторонниками в Эмессе, но когда один из полководцев, поддерживавших Галлиена на Востоке, осадил этого город, Квиет был убит своими сторонниками, и восточные провинции перешли под власть Галлиена. Вместе с другими городами Александрия также оказалась под властью римского императора.
Галлиен не замедлил прекратить гонение в Египте и других восточных провинциях. Евсевий в своей «Истории» сохранил текст замечательного рескрипта, данного императором на имя св. Дионисия Александрийского и некоторых других епископов. Вот слова этого рескрипта: «Император, Кесарь Публий Лициний Галлиен, благочестивый, счастливый, Август Дионисию, Цинне, Димитрию и прочим епископам. Благодеяние моего дара повелеваю распространить на весь мир: да удалятся все от ваших мест богослужения. Поэтому и вы можете пользоваться списком моего рескрипта, чтобы никто не беспокоил вас. Что теперь позволяется вам совершать, на то я давно уже согласился. Верховный прокуратор Аврелий Квириний в силу этого также будет действовать по данному мною рескрипту».[855] Рескрипт явно предписывал не только прекращение гонения, но и признавал за христианами право собираться для совершения богослужения и ограждал неприкосновенность мест богослужебных собраний. Восточные провинции получили теперь те же важные для христиан права, какими уже более года пользовались провинции западные.
Весьма вероятно, что св. Дионисий возвратился в Александрию из ссылки именно в силу этого распоряжения Галлиена, воспользовавшись мирным временем, наступившим в Александрии после перехода ее под власть Галлиена.[856] Памятником радостных чувств Александрийского епископа, возвратившегося к своей пастве после продолжительной ссылки, служит послание св. Дионисия к Ермаммону и египетским братьям, написанное вскоре после возвращения из ссылки на 9–м году царствования Галлиена, т. е. в 261 или 262 г. христианской эры.[857] Судя по тому, что оно оканчивается приглашением христиан к празднованию, можно думать, что это послание принадлежало к числу пасхальных[858] и составлено было на Пасху 262 г. Но радость по случаю прекращения гонения и чувство благодарности к императору побуждали Александрийского епископа говорить о счастливой для христиан перемене правительства. И вот св. Дионисий снова обозревает в своем послании «дни царственных лет», напоминает о злонравии Декия и преемника его Галла, рассказывает о Валериане, подробно описывает характер Макриана, его привязанность к язычеству и ненависть к Церкви и оканчивает свое послание похвалой Галлиену, «старому и вместе новому царю», который был и прежде Макриана с сыновьями и остается после их. С чувством глубокой благодарности за дарованный Галлиеном Церкви мир, св. Дионисий сравнивает императора со светозарным солнцем, а Макриана — с облаком, скрывшим солнце на короткое время и потом исчезнувшим без следа. Освободившись от Макриана, «царство как бы стряхнуло свою старость и, очистившись от прежних пороков, зацвело с большей силой». Не забывает св. Дионисий отметить и тот знаменательный факт, что ближайшие предшественники Галлиена, преследовавшие христиан, «в короткое время остались без имени», и ни один из них не управлял Империей более семи лет, тогда как «благочестивейший и боголюбивейший император, преступив семилетие, оканчивает девятый год», в течение которого христианам предстояло совершить празднование.
857
Отрывки этого послания Евсевий приводит в VII книге «Церковной истории» в 1, 10 и 23 главах.
858
Глагол έορτάζειν, употребляемый без всяких пояснений, обыкновенно обозначает празднование Пасхи. Поэтому мы причисляем это послание к пасхальным посланиям, вопреки мнению Тильмона, который видит в рассматриваемых словах приглашение устроить благодарственное торжество по случаю прекращения гонения (