Естественным следствием такого учения о происхождении мира и человека является мысль о полной независимости их от богов. Действительно, «происходящие от атомов боги Эпикура изгнаны им из беспредельных миров и теряются в беспредельном хаосе».[364] Вселенная не зависит от них ни по происхождению, ни по бытию своему: атомисты считают ее нерожденной (άγέννητον, или, по другому чтению, άγένητον)[365]и не подчиненной никакому Промыслу (άπρονόητον).[366] Атомы, из которых она произошла, существуют от вечности. Не имея начала, они не будут иметь и конца: атомисты считают их нетленными. Не вмешиваются боги и в жизнь мира; обитая в промежуточных мировых пространствах, они наслаждаются полным блаженством и не занимаются никакой деятельностью. Единственным владыкой и повелителем вселенной является случай. Атомы движутся, как попало (ώς ετυχεν);[367] соединения их случайны (τυχηρά συμπτώματα); соединяясь друг с другом, они действуют без всякой мудрости (άσόφως) и сознания (άναισθήτως).[368]
С опровержения этой мысли о случайности происхождения всех предметов и явлений в мире и начинает св. Дионисий свои полемические замечания против атомистической теории Демокрита и Эпикура. По его мнению, против этой теории говорит уже тот всем известный из ежедневного опыта факт, что ни один предмет, годный для какой-либо определенной цели, не является сам собой, но возникает только тогда, когда сведущий человек соединит в одно целое отдельные части этого предмета. Само существование предметов, создаваемых рукой человека, продолжается лишь до тех пор, пока человек уделяет им долю своего внимания. С прекращением же заботы человека сделанные им предметы разлагаются на свои составные части, и части эти сами собой не могут соединиться снова. Обыкновенное платье, дом, корабль, повозка возникают не потому, что нитки, камни или бревна сами собой соединяются друг с другом, а потому, что какой-либо знающий человек расположил и соединил известным образом приготовленные заранее материалы, необходимые для сооружения того или другого полезного предмета. Если дом разрушится, то составлявшие его камни будут лежать отдельно друг от друга и без вмешательства человека никогда снова не соединятся вместе в новое строение. Оставленный на произвол судьбы корабль неизбежно потерпит крушение, и волны, поднятые первой же бурей, рассеют во все стороны бревна и доски, собранные рукой человека. Этим обломкам разбитого бурей корабля подобны и атомы Эпикура. И они носились бы без всякой пользы и не могли бы создать ни одного годного к употреблению предмета, если бы кто-нибудь не соединил их в известном порядке и не удерживал в этом соединении. Во всяком случае, они не могли бы создать тех полных мудрости творений, которые и все вместе, и каждое в отдельности показались прекрасными своему Создателю.
Не объясняя целесообразности в творениях, атомистическое мировоззрение не в состоянии объяснить и чрезвычайного разнообразия в различных предметах. Сами эпикурейцы признают различие между видимыми телами, каковы, например, солнце, луна и звезды, и невидимыми, каковы, по воззрению атомистов, боги, демоны, души. В мире животных и растений одни существа поражают своей долговечностью, например, орлы, вороны, райские птицы, олени, слоны и драконы, из деревьев — финиковые пальмы, дубы и персики; другие, наоборот, недолговечны. Чем объяснить это различие, спрашивает св. Дионисий, если, по учению атомистов, все атомы по существу своему одинаковы и различаются между собой только по форме и величине? Можно ли допустить, будто все небесные тела, боги и люди, животные и растения образовались из одних и тех же атомов? Если даже согласиться с тем, что основание различия вещей заключается в различном расположении и различной твердости или прочности соединения атомов, то все же возникает вопрос, кто выбрал, расположил и связал атомы так, что одни из них образовали солнце, другие — луну, третьи — иные тела. Как бы мы ни представляли себе атомы — бездушными телами, соединяющимися случайно, одушевленными ли, но неразумными животными или даже разумными существами, соединяющимися свободно, во всех трех случаях сами собой они не произвели бы ничего. В первом случае для них необходим разумный строитель, во втором — мудрый, пастырь, собравший и соединивших их, как следовало, в третьем — распорядитель, указавший всем свое место и свое дело, подобно тому как опытный полководец помещает в одном месте конницу, в другом — пехоту, в третьем — стрелков, чтобы воины, вооруженные оружиями одного и того же рода, помогали друг другу.
364
Ibid. XIV, 26: «ή γάρ έκ των ατόμων Επικούρου θεογονία, των μεν απείρων κόσμων έξορός έστιν, εις δέ την άπειρον άκοσμίαν πεφυγάδευται».