В 1920 году он вступил в партию большевиков. А в 1934 году острый туберкулез загнал его в больницу, где он пролежал три года.
Пережитое в больнице, мысли и чувства легли позднее в основу поэтических образов и сюжета его повести «Гордиев узел».
Зная биографию Василенко, воспоминания его друзей, вчитываясь в его рассказы и повести, навеянные жизненным опытом, наконец перечитывая его письма и письма к нему близких и знакомых, мы можем понять его характер, склад его ума, его натуру. Иван Дмитриевич, насколько я его знал, был человек вдумчивый и несколько созерцательный. По складу ума он предпочитал жизнь анализировать, проявляя при этом тонкость понимания жизненных явлений, людей, чуткость и изящество мысли, чуть с грустной иронией.
Он был добрый, мягкий, доброжелательный к людям. А по восприятию мира был реалист. Не любил копаться в самом себе, предпочитая наблюдать и ценить людей противоположных себе.
В годы Отечественной войны он вынужден был срочно эвакуироваться на Кавказ, в Тифлис. Там ему пришлось испытать большие лишения. К счастью, он встретил Вересаева, человека по своему восприятию и складу жизни совсем не похожего на Василенко. Иван Дмитриевич не только полюбил Вересаева, но, выражаясь «высоким стилем», обожал его. Вересаев, видя крайнюю нужду Ивана Дмитриевича (который не смог захватить с собой даже необходимой одежды), подарил Василенко пиджак.
Я не мог без умиления читать письма Василенко ко мне, в которых он так нежно рассказывал об этом пиджаке, будто это была не вещь, а сам бывший ее хозяин Вересаев.
У меня было много писем от Ивана Дмитриевича, к сожалению, большинство из них, особенно письма 30‑х годов, погибли при пожаре на моей даче в Солотче (Мещера).
А письма были прелестные, чистосердечные, он делился и радостью, и грустью, и обидами, умел искренне радоваться не только своим, но и чужим успехам.
Между тем его собственный писательский путь, как и многих других, вовсе не был усыпан розами. Его обвиняли и в серости языка, в однообразии интонаций, в слащавости или сентиментальности.
Ведь это были годы, когда увлекались поисками лучшей формы, стиля, сюжета, языка.
Василенко действительно не любил пышных или ярких красок, нежные краски полевых цветов он предпочитал всякой вычурности. И не стремился поразить читателя остроумием, понимая, что настоящая простота сложнее и глубже, и труднее всякого украшательства. Чрезмерный блеск остроумия, особенно если это повторяется, всякая вычурность стиля утомляет и быстро теряет интерес. Он хорошо понимал, что все элементы фразы должны быть подчинены смыслу, а не выступать самостоятельно.
Он хотел, чтобы книга зажигала в ребенке любовь к Родине, к своему народу, к человеку. И, помня, что детский читатель мыслит образами, звуками, красками, стремился к зрительности, и прежде всего старался воздействовать на чувства читателя.
Хочется отметить еще одно очень ценное качество, присущее прозе Василенко. Это — авторская точка зрения на то, что он рассказывает и показывает.
Без всякого нажима, тем более без всякой дидактики, он пронизывал повести и рассказы своим пониманием, своим знанием и представлением о жизни.
Когда-то Горький сказал о Чехове: «...он владел своим представлением жизни и таким образом стал выше ее. Он освещает ее скуку, ее нелепости с высшей точки зрения».
Эту «высшую точку зрения» первым Белинский, а за ним Лев Толстой назвали «образ автора». В творчестве Василенко этот «образ автора», «эта высшая точка зрения» незаметно руководит читателем. Воспитывает его.
Вот почему Василенко так любил Чехова, который по-новому научил видеть и понимать мир.
Порой обвиняли его в том, что повествование, язык его повестей напоминает устный рассказ. Это неверно. Он тщательно следил за ритмом и интонацией повествования, искал характерное, ему только присущее сочетание слов. Никогда не увлекался диалогом, особенно не любил информационных, пустых разговоров, которые не помогают лучше узнать героя. И старался сердцем понять чужую жизнь как свою собственную.
И от героев своих он требовал не сверхъестественных поступков, но дарил им благородное сердце, всегда готовое к подвигу. Таковы его любимые герои: Артемка, Ляся, Пепс, Лясин дедушка — Кубышка, Ахмат и его бабушка, Байрам и другие.