В прошлый понедельник мы оставили Калькутту и прибыли в Ашрам Свами Омкара, восхитительное тихое место в тридцати милях от железной дороги. Там мы передохнули пару дней, после чего каждого из нас поочередно приглашали на беседу со Свами. Во время разговора с ним, внимая его тихому безмятежному голосу, я увидела, как его тело испускает сияние. На какое-то время я лишилась дара речи и боялась, что сияние исчезнет, но оно, не переставая, исходило от Свами все время нашего общения. Вся комната была залита светом – в точности как неоднократно рассказывал г-н. Сполдинг. Это был мой первый настоящий духовный опыт, и я всегда буду его лелеять в памяти.
Вчера вечером мне снова посчастливилось провести два часа в беседе со Свами. Он подробно объяснил мне, что есть Мастерство и что значит быть Мастером. Прежде всего, Мастер учится владеть собой. Контроль над гневом, ревностью, скупостью, спесивостью, чувством собственности – когда один из супругов считает другого своим имуществом, – себялюбием и множеством других страстей, во власти которых мы пребываем.
Мы преодолели огромное расстояние, чтобы увидеть Мастера – человека, который достиг того, чего могли бы – и должны были – достичь и мы у себя на родине. Мы точь-в-точь как коровы, алчущие травы по ту сторону забора, тогда как та же самая трава в изобилии растет у них под ногами. Свами объясняет, с чего начать путь духовного развития, одним-единственным словом, и это слово – ПРАКТИКА. День ото дня применяйте ваши знания на практике. Практикуйтесь в управлении гневом. Учитесь любить все, что есть во Вселенной. Это задача не из легких, но, уверяю вас, плоды ежечасной, ежедневной практики не заставят себя долго ждать, и вы будете готовы к следующему уроку школы жизни. Мастера, эти молчаливые люди, знают цену закона владения собой, поэтому они не имеют дела с теми, кто не умеет молчать хоть какое-то время. Как мы можем рассчитывать на общение с ними, если наш разум пребывает в хаотичном состоянии, что так характерно для западного человека? Когда мы спорим, мы сами захлопываем перед собой двери. Открытый разум и интуиция, напротив, широко их распахивают. Вот что я успела усвоить за время моего пребывания в Индии. Я как будто знала это и раньше, но в присутствии этих святых людей сразу понимаешь, что все наши знания – не более чем теория. Здесь нужна подлинная практика и искреннее стремление души постичь искусство владения собой и по-настоящему стать тем, чем уже стали они.
Мы познакомились с удивительным двенадцатилетним индусом. Этот мальчик воистину будущий Мастер. Он угадывает все наши потребности и желания прежде, чем мы успеваем их выразить. Глаза – зеркало души, и нельзя не увидеть сияния в улыбке этого паренька, когда он стоит пред тобой и только и ждет возможности тебе услужить. Вчера вечером он встал в дверях моей комнаты, ему явно не хотелось уходить. Я еще не привыкла к индуистским обычаям и ждала, что он чего-то попросит, а он подошел ко мне со своей удивительной улыбкой на лице, посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Как же я люблю тебя!» Затем он удалился с быстротой молнии. Во время занятий по медитации он неподвижно сидит целый час в полном молчании. Иной раз и люди постарше не выдерживают и уходят спать, но только не этот ребенок.
Счастливая неделя в гостях у Свами подошла к концу, и мы взяли курс на юг, в Мадрас. Г-н Сполдинг отправился дальше, в Тируваннамалай, где встретился с Полом Брантоном, автором книги «Путешествие в тайную Индию». Вскоре он телеграммой пригласил нас последовать за ним, и, проведя ночь в пути, мы прибыли в Тируваннамалай, где познакомились с г-ном Брантоном. Нас привели в ашрам одного из величайших ныне живущих святых Индии – Шри Раманы Махарши. Здесь мы увидели великое множество людей, сидящих на полу скрестив ноги – только ради того, чтобы побыть рядом с великим человеком. Шри Махарши – один из тех Мастеров, кто посвящает свое время ученикам. Говорит он только тогда, когда ему задают вопрос, и хранит молчание, пока ответ не придет из глубины его существа. Ради одного общения с ним стоило проделать весь этот путь.
Далее мы покинули Тируваннамалай и поехали в Пондишери. Здесь живет Великий Мастер, однако на людях он появляется только три раза в год. Следующий раз будет двадцать четвертого февраля. Этот ашрам запомнится нам надолго. Его населяет огромное множество учеников, и к ним нельзя не проникнуться симпатией. Их лица сияют светом жизни, которую они ведут, и у них нет и тени сомнения в этом. От них мы узнали, что тридцатого января в Аллахабаде состоится обряд Мела, массовое паломничество индусов. Мы отправились в Калькутту, а оттуда – в Аллахабад. Никогда не забуду того, что мне посчастливилось увидеть на этом празднике. Поломники со всей Индии пришли сюда, чтобы совершить омовение в священных водах Ганга. Здесь в Ганг впадает река Джамна. Вода ледяная, но паломники бесстрашно входят в нее. Они преодолели огромное расстояние и справились с множеством трудностей, чтобы принять участие в этом религиозном обряде. Сегодня в этом городе собрались миллионы самых разных людей с одной только целью – окунуться в священную воду Ганга. А сколько здесь народу в неуместных «нарядах»! Одни совершено обнаженные, другие в шкурах, как дикари, одни на слонах и верблюдах, другие на воловьих упряжках – все стекались к берегу. Большое впечатление на меня произвело религиозное рвение, которым, вне всякого сомнения, были охвачены все эти люди. Но что же гонит миллионы паломников к Гангу? Это было за пределами моего понимания, и в моем уме, не переставая, крутился вопрос: «Что я здесь ищу?». Ответ пришел, только когда я вернулась в отель: я ищу первопричину человеческого братства. Разве возможно прийти в единство со всем человечеством, если обращаешь внимание только на внешность, если видишь в других людях душевнобольных, если утверждаешь, что черное есть черное, а белое есть белое? Разве я не чувствую, что одна и та же любовь пульсирует в сердце матери, лелеющей свое чумазое дитя, в сердцах больных и калек, ползающих в грязи, в сердцах нищих и бездомных, изможденных голодом, – сердцах всех тех, кто преодолел тяжелейший путь, чтобы окунуться в священные воды Ганга? Что, как не искра Божественной человеческой природы, способно заставить их возложить все, что у них есть, к ногам Бога, каким они его себе представляют? Мы славим Бога, утопая в роскоши, – у них же нет ничего. Их усталые ноги стерты в кровь, и единственное их имущество – их энергия, и они отдают ее, чтобы раз в год или раз в шесть, двенадцать лет, раз в двадцать четыре года собраться всем вместе, совершить омовение и поклониться Божеству. Подумать только, множество людей на крохотном клочке земли, все спокойны, счастливы, все поют и веселятся. Никто не смущается, никто никому не мешает – на это нет и намека: каждый свято чтит право ближнего славить Бога так, как велит душа.