И ожидая помощи с надеждой,
Пока не вступил в храм, сам не знаю как…
Было утро, но над всем городом лежала ночь,
Ибо тучи закрывали собою солнечный диск;
Такое вовсе не соответствовало торжественности момента…
Это доставляло удовольствие врагам,
Говорившим, что совершаемое не угодно Богу,
А мне причиняло тайную печаль в сердце.
Но когда я и носитель порфиры
Были уже внутри почетной ограды,
Вознеслась от всех общая хвала Богу,
Призываемому при помощи голоса и воздетых рук,
Тогда, по Божию повелению, так ярко воссияло солнце
Сквозь разошедшиеся тучи,
Что все здание, прежде мрачное,
Тотчас сделалось молниевидным,
И весь храм получил вид древней скинии,
Которую покрывало сияние Божие;
У всех просветлели лица и сердца.
Осмелев при таком зрелище,
Все стали громко требовать меня..,
Крича, что для города самой первой и великой наградой станет…
Если престолу буду дарован я.
Так кричали чиновники и чернь -
Все в равной мере желали этого;
О том же кричали женщины сверху,[194]
Почти забыв о требованиях приличия.
Все оглашалось каким‑то невероятным громом…[195]
Хотя триумф Григория был полным, ариане предприняли последнюю отчаянную попытку изменить ситуацию в свою пользу: когда епископ был тяжело болен, к нему подослали убийцу. Последний, однако, явился с повинной к Григорию, припав к его ногам со слезами и рыданиями. Узнав о покушении, которое готовилось против него, Григорий был глубоко тронут, расплакался и простил своего потенциального убийцу. Об этом случае сразу же узнал весь город.[196]
II Вселенский Собор. Отстранение Григория
Константинопольский Собор 381 г. был созван Феодосием для упорядочения церковных дел, а именно для утверждения Никейского символа и назначения епископа для Константинополя. [197] Собор открылся в мае 381 г. под председательством Мелетия Антиохийского, который после смерти Василия Великого возглавлял ново–никейскую партию. 1–м Правилом Собора [198] было торжественно провозглашено никейское исповедание и осуждены различные формы арианства, в том числе так называемое македонианство. [199] Имя" "македониан" "получили 36 епископов во главе с Елевсием Кизическим: им предложили подписаться под никейским исповеданием, на что они ответили, что скорее примут арианство, чем" "единосущие" ", после чего удалились с заседания. [200] 2–е правило [201] касалось Максима:"О Максиме–цинике и о происшедшем от него беспорядке в Константинополе постановить: не был он епископом и не есть епископ, и рукоположенные им не состоят ни в какой степени клира; все и для него, и им сделанное уничтожается как недействительное" ". Григорий был утвержден в должности архиепископа Константинопольского.
Мелетий Антиохийский умер вскоре после открытия Собора; председательство на Соборе было поручено Григорию. Предстояло решить вопрос об антиохийском расколе. Поскольку соперник Мелетия Павлин был еще жив, самым простым решением было бы признать Павлина единственным по смерти Мелетия законным епископом Антиохии. Именно на таком решении настаивал Запад; с таким предложением и выступил Григорий Богослов. Он произнес длинную речь, в которой предложил оставить антиохийский престол в руках того, кто уже владеет им, т. е. Павлина. Он также попросил позволения удалиться на покой и предложил избрать нового епископа на Константинопольский престол.[202]
Григорий обращался к участникам Собора с единственной целью — способствовать прекращению раскола и восстановлению церковного мира. Однако его предложения не встретили поддержки. Восточные епископы сочли унизительным для себя принять вариант, навязанный им Западом. Реакция на речь Григория была весьма бурной. Григорий вообще удивлялся, как таких людей, которые в прошлом несколько раз меняли свою богословскую ориентацию, да и теперь не умеют себя прилично вести, можно допускать к участию в Соборах:
…Они кричали каждый свое:
Стая галок, собравшихся вместе,
Какая‑то буйная толпа юнцов, новая мастерская,
Вихрь, клубом поднимающий пыль, бушевание ветров.
Совещаться с такими людьми не пожелал бы никто
Из имеющих страх Божий и уважение к епископскому престолу.
Они походили на ос, которые беспорядочно мечутся
И внезапно бросаются людям прямо в лицо.
199
По имени Македония, омиусианского архиепископа Константинопольского, низложенного в 360 г. арианами. См. Kelly. Doctrines, 259.