Инна поблагодарила даму-водителя, извинившись за мою горячность, и мы вышли.
— Я тебя веду к Людмиле, помнишь такую красивую женщину? — пояснила мне Инна. — Она с мужем развелась и сейчас свободна. А Тамару не бойся — у нее полно поклонников. Она ушла из Академии Наук и сейчас работает официанткой в ресторане «Охотничий». Ты представляешь, какой у нее там контингент? Приходит домой к часу ночи, а встает поздно, ты ее и не увидишь.
Людмила действительно была очень красива, и я, будучи подшофе, зайти согласился. Пошли мы «через магазин», где я прикупил вина. Пока Инна звонила в дверь, я стоял поодаль с бьющимся сердцем. Наконец, Людмила открыла, и я прошмыгнул к ней в комнату.
Было около девяти вечера. Мы прилично набрались, сидели, шутили, смеялись. Было жарко в комнате, и я разделся до плавок. К тому же я так выглядел выгоднее, чем одетый.
Когда пьешь много вина, извините, часто бегаешь «куда король пешком ходит». Я выразительно посмотрел на Людмилу:
— Иди так, там все спят, — успокоила она меня.
И я пошел, карабкаясь за стены темнющих коридоров, с трудом вспоминая дорогу в туалет, когда я по ночам ходил туда из комнаты Тамары. После яркого света в туалете, дорога назад показалась еще темней и запутанней. Я, напрягая всю свою память, шел на «автопилоте»; наконец, я нащупал дверь и, открыв ее, вошел.
В комнате горел ночник, и у кровати почти раздетая Тамара снимала с себя чулки. Ничего, не понимая, я замотал головой. Тамара взглянула на меня и спокойно спросила:
— Нурик, это ты?
Я закивал, дескать, да, она не ошиблась.
— Откуда ты? — продолжала Тамара, не меняя тона.
— Из дому, вестимо, — с сомнением, ответил я.
— Прямо так в плавках и шел? — не удивляясь, спросила Тамара.
— А то, как же! Нам, грузинам все равно… — но дальше не стал продолжать.
— Садись, коли пришел, — пригласила Тамара и накинула халатик.
Я присел на детскую кровать с проваленной сеткой, и колени мои тут же оказались выше головы.
В таком положении застала меня разъяренная Инна, отворившая дверь без стука. С Тамарой она и не поздоровалась.
— Вставай, пьянь, мы тебя по всей квартире ищем! — кричала она, пытаясь натянуть на меня свитер, — уже думали, что ты в унитаз провалился!
— Инна, добрый вечер, — спокойно поздоровалась Тамара, — присядь, поговорим спокойно!
— Я в твоих советах не нуждаюсь! — сверкнула на нее глазами Инна и выскочила за дверь. Через минуту она забросила в дверь Тамары мои шмотки и исчезла.
Так я и остался на ночь у моей «рабыни, выставленной на продажу». Я повинился, что ничего не знал о состоянии Тамары после наших встреч; к тому же Инна сказала мне, что я вам не нужен.
Тамара грустно улыбнулась:
— Как она здорово за нас двоих решила!
Потом Тамара без обиняков призналась, что она и сейчас беременна после лета. Она была на Азовском море в пионерлагере с дочкой. Сама устроилась на работу, а дочка отдыхала там же. Познакомилась с «вожатым» — и вот результат.
— Зато сегодня можно не опасаться, — рассудительно добавила она. Мы последовали этому совету и не ошиблись.
Утром я спросил Тамару, что заставило ее перейти из Академии Наук в официантки.
— Хотела больше зарабатывать, — призналась она, — а оказалось еще хуже. Обсчитывать клиентов я не могу, а обворовывают свои же. То скатерти украдут, то посуду. За все платить надо, да еще и откупаться — ведь предполагается, что официант обязательно обсчитывает клиента! Надо уходить — а то так и до тюрьмы недалеко. Уже вся в долгах!
Я оставил Тамаре сто рублей, что были у меня с собой, и решил зайти днем к ней в ресторан пообедать и разведать обстановку. Круглый, как цирк ресторан «Охотничий» был неподалеку от станции метро «Ботанический сад». Днем внутри было почти пусто. За дальним столиком «резались» в карты два клиента, за другими, составленными вместе, расположилась цыганская компания.
Узнав, какие столики обслуживает Тамара, я присел. Ждал долго, хотя народу не было. Наконец подошла невозмутимая Тамара, поздоровалась, спросила, что буду заказывать.
— Ты хоть узнала меня? — удивился я.
— Конечно, я же не пьяная! — спокойно ответила она.
Я заказал что-то и ожидал, что Тамара не возьмет с меня денег. Но она долго считала, путаясь в расчетах, и, наконец, насчитала восемь двадцать. Я обиженно заплатил и обещал прийти к закрытию ресторана проводить ее домой.
В полночь я подошел к «Охотничьему». Люди заканчивали выходить из ресторана. Шел бойкий разбор проституток, они перебегали от одного автомобиля к другому. Какие-то мужики пересчитывали пачки денег, передавая их друг другу.