На шестой день наших поисков Анжела сообщила мне, что с восьмидесяти шестипроцентной вероятностью нашла то, что связывает всех известных нам пропавших.
— Ладно, красавица, не томи, говори, что ты там нарыла.
— Алекс, ты не поверишь! У них у всех в роду были элефтийцы. Причем достаточно давно, триста-триста пятьдесят лет назад.
— И что? Насколько я понимаю, здесь это не возбраняется. Ну приглянулась имперскому аристократу симпатичная самочка, что дальше-то?
— Не все так просто. У каждого пропавшего в роду было как минимум двое представителей этой расы, причем как по женской, так и по мужской линии. Последнее конечно не афишируется, но факт остается фактом.
— И что нам это дает?
— Да кто его знает. Но по крайней это хоть какая-то, но ниточка.
— Я бы сказал не ниточка, паутинка. И тянуть за нее бесполезно.
— А у тебя есть выбор?
— Тут ты права, выбора нет. Ладно, хоть что-то. А что по тому торговцу, нашла что-нибудь?
— Нашла, как не найти. Он — беркаин!
— А это еще что за зверь такой?
— Сам ты зверь! Беркаинами элефтийцы называют полукровок в первом поколении. Его отец человек, а мать элефтийка. Еще каких-то полтысячи лет назад элефтийцы таких отслеживали и убивали, причем убивали очень изощрённым способом. А сейчас им просто запрещен доступ в Системы Метрополии, их презирают и ненавидят, но используют в своих целях.
— Анжела, откуда ты все это знаешь?
— Сеть тебе в помощь! Если бы ты не прохлаждался, а сам немного порылся в Сети, то еще и не то бы узнал. И еще, я нашла последнее объявление этого торговца о продаже артефактов Ушедших.
— Последнее? А что были и до этого?
— Были, примерно раз в полгода он выставляет крупную партию на продажу. Кстати, получает огромные деньги, но потом в течении месяца они все у него куда-то уходят, разными суммами, на разные счета, в основном анонимные, которые закрываются почти сразу после поступления средств.
— Похоже, что кто-то с помощью этого торгаша отмывает большие суммы.
— Нет, я проверяла, набор артефактов всегда разный, попадаются конечно совпадения, но не часто. Только одно всегда неизменно, все эти артефакты полный хлам и мусор и принадлежат они все одной расе. Расе соляриев.
— Анжела, а ты можешь мне в хронологическом порядке расставить все эти исчезнувшие расы, ну чтобы я хоть немного ориентировался.
— Могу, почему не могу. Что касается гуманоидных рас, первыми были мы — мерингийцы, потом солярии, потом арконийцы, затем варлонийцы, затем вы, человеки.
— А где все эти корнуэльцы, сакронцы, элефтийцы?
— Ну, с этими проще. Первыми были корнуэльцы, затем сакронцы и как венец биотехнологий — элефтийцы.
— Что значит «венец биотехнологий»?
— Эти три расы искусственного происхождения. Они результат работы ученых варлонийцев. Варлонийцы очень много и очень часто воевали, завоевывали себе жизненное пространство, так сказать. Ну а так как любая война собирает обильную жатву среди живых, то очень скоро раса оказалась на грани вымирания, но амбиции-то и запросы никуда не делись, вот они и создали для себя «идеального солдата» — корнуэльцев, им так понравилась эффективность их созданий, что они решили, что физический труд и грязная работа не для них, так появились сакронцы.
— А элефтийцы, они какую функцию выполняли?
— Прислуга, секс игрушки, безотказные рабы. Им даже привили ментоактивность, чтобы они лучше улавливали настроение и желание хозяев.
— Я так понимаю, что первых и последних эти самые варлонийцы лепили по собственному образу и подобию?
— Ну конечно!
— А как тогда получилось, что у представителей человеческой расы и элефтийцев может быть потомство, да еще и вполне репродуктивное?
— А чего тут странного, изначальная-то ДНК одна и та же. Человеки могут иметь потомство с любой из этих рас, в том числе и с исчезнувшими… ну кроме корнуэльцев, эти размножаться не могут, нет у них такой функции, их выращивали на огромных биофабриках и в огромных количествах, слишком уж они быстро умирают, пара десятков лет и все.
— А откуда тогда взялись те, ну что на нас в скрытой Системе напали?
— Как это откуда, с одной из таких фабрик, скорее всего очень маленькой, возможно даже, что это не фабрика, а какая-то сохранившаяся лаборатория. Хотя нет, все же, наверное, фабрика.
— Да, дела. Ладно, так что там по этому торговцу.
— А все.
— Не понял, как это все?
— А чего ты хотел? Узнать где он сейчас находится? Так я тебе скажу, во Фронтире, на одной из пиратских Станций, вот только он нейросеть сменил, точнее ее идентификатор, поменял имя и даже гражданство. А ты говорил что ничего нельзя сделать.
— Значит назад, во Фронтир? Надо этого чижика расспросить, причем с пристрастием.
— Да. Вот только нам через все Содружество лететь придется, Станция на которой этот «чижик» схоронился на противоположной стороне, месяца два, два с половиной уйдет.
— Значит не станем тянуть время. По местам стоять, с якоря сниматься!
Вот так вот я и оказался на этой Станции, на самых задворках Содружества, можно сказать, что в самой его заднице. До ближайшей Системы, имеющей хоть какое-то население почти неделя лету в гиперпространстве, да и то, окажешься в Системе, где лишь изредка появляются шахтеры, добывающие руду, а до ближайшей Станции Фронтира еще почти неделю добираться. Зато, если лететь в противоположную от Содружества сторону, то уже через три дня окажешься в довольно крупном звездном скоплении, где порядка тысячи звездных Систем на расстоянии одного-двух световых лет друг от друга, считай совсем рядом, даже пешком дойти можно. Пошла третья неделя моего пребывания на Станции, ничего нового я тут так и не узнал, зато стал свидетелем прилета корабля элефтийцев, а потом еще и небольшой эскадры. Через сутки все корабли элефтийцев вылетели в сторону Содружества. Никто на Станции на ушастиков особого внимания не обратил, а на мои аккуратные расспросы получал один и тот же ответ: — Да, элефтийцы, да, летают, примерно раз в три месяца. Прилетают эскадрой, с десяток кораблей, дожидаются прилета из неизведанного пространства еще одного и улетают вместе с ним. Назад возвращается только один корабль, потом все повторяется. Куда летает этот корабль и зачем никто не знает и знать не хочет. Нет, местных не трогают, местные их тоже. Один раз попытались, больше такого желания нет. После той попытки, подержаться за теплый элефтийский сосок, Станцию почти месяц от крови отмывали, да заселяли заново. Теперь все поддерживают полный нейтралитет. Сходят ли ушастики на Станции? Да, иногда бывает, интересуются пленниками. Что? Коэффициент интеллекта, да нет, их КИ не интересует, хотя, если есть кого, то прогоняют через свои капсулы, кого-то выкупают и увозят, бывает совсем тупых и диких забирают, а с КИ за полторы сотни не берут. Куда увозят? Да кто ж его знает, но пленных увозят куда-то в неисследованное пространство. Пытался ли кто-нибудь полететь в ту сторону, нет, на расстоянии месяца полета обитаемых Систем нет, трофеи брать негде, смысл там «джентльменам удачи» летать, а лететь за элефтийцами, себе дороже.
Ну и что из этого можно понять? Да только одно, где-то там, в неизведанном пространстве, примерно в трех месяцах лета, есть что-то, куда элефтийцы отвозят разумных, причем КИ им не важен. А что важно? Правильно, скорее всего индекс ментоактивности, ИМА. И еще, там, «где-то там», находится Станция, или вероятнее всего планета, а может и не одна, полная артефактов древней расы, причем одной из самых древних. Вот я сижу и жду, когда появятся ушастики. Потихоньку спиваюсь в барах, на вопросы отвечаю, что сильно наследил в Содружестве, да так, что теперь для меня и Фронтир небезопасен. Верят, тут таких большинство, да и про меня, точнее мой корабль уже наслышаны. Так что, местные считают меня за своего, хотя и с какими-то глупыми моральными рамками. Вот и сегодня я сидел в баре, никого не трогал, а тут этот в чистеньком скафе, лощеный, вежливый и с подарком, от кого не известно, зачем, тоже. Ну и что мне с этим кристаллом делать?
Я вернулся в бар, уселся за свой столик и заказал еще порцию выпивки. После чего тяжело вздохнув, вставил кристалл в считыватель. Анжела по обыкновению проверила его на всякие разные вирусы и закладки и только после этого открыла. На кристалле ничего кроме длинного, пятидесяти шестизначного ряда довольно странных знаков, больше не было.