21 октября, воскресенье, 8-й день. Отлет.
Прощай, Париж. Париж наших грез. «Он часть истории, идея, сказка, бред» (Валерий Брюсов, 1903). Культурная Мекка. Как каждый мусульманин мечтает совершить паломничество (хадж) в Мекку для молитв и очищения, так и российские интеллигенты мечтают приобщиться к Парижу, подышать им, помолиться ему.
Проснулись в 5 утра, заснули снова и встали в 9. Физически разбитые, но с осознанием, что усталость пройдет, а Париж будет постоянно всплывать в памяти. Позавтракали без вкуса, и уже дорожный настрой. Опять дождит. Вышли в местные окрестности и натолкнулись в отдалении на бульвар Пьерре, – надо было погулять там, но уже поздно. В 12:15 спустились в холл с сумками. Короткое ожидание, и за нами приезжает авто, араб Александр лихо болтает по-русски (жил в Перми): доволен Парижем и жизнью, работы навалом, и только ленивые сидят на пособиях.
Аэропорт Шарля де Голля, отсек 2Е огромный, проход через «машину» – Ще разобралась, я нет. Кусок сыра в дьюти-фри, какая-то еда, и в самолет, тот же А-321 – «бонжур» и «мерси». В самолете Ще болтала с какой-то новосибирской принцессой, повзрослевшей Стасей: «А это романтично?» Прилетала повидаться в Париже с женихом из русских немцев. Дура дурой… Летели 3,10 с двумя заходами над Шереметьево, такси от «Миледи». И вот в 23:15 мы уже дома. После отеля наша квартира – хоромы, где можно свободно ходить и гулять.
Как оценивали Париж наши предки?
«Кто сам в себе ресурсов не имеет, тот и в Париже проживет, как в Угличе» (Денис Фонвизин, из письма, 1778).
«Слабое перо не в силах изъяснить впечатление сих поражающих видов! (Александр Краснокутский, русский офицер, вступивший в 1814 году в составе союзных войск).
«Время течет здесь как вода, как деньги: не успеваешь оглянуться, как уже нет дня, недели. А голова кружится, и в суетах позабываешь нужное» (Михаил Погодин. Дорожный дневник, 19 мая 1839).
«Париж, что там ни толкуй, – единственное место в гибнущем Западе, где широко и удобно гибнуть» (Александр Герцен, из письма).
«Несмотря на скверную погоду, в Париже чувствуешь себя удивительно крепко, работать хочется, только негде, всё рыскаем» (Илья Репин, из письма Вас. Сурикову, 15 октября 1873 г.).
«Париж оставляю, несмотря на усталость, неохотно» (Михаил Нестеров – О. Нестеровой).
О, сколько русских побывали в Париже! В «Отеле де Виль» принимали Николая II и императрицу Александру Федоровну, позднее давали обеды в честь Хрущева, Брежнева, Косыгина и Горбачева. А площадь перед мэрией когда-то называлась Гревской и была местом казни. На Риволи за столиком в кафе сидел Александр Блок. В кафе на Пале-Руале сиживали Герцен, Бакунин, Белинский и Маяковской. Разумеется, в разное время. В театре Елисейских полей (авеню Монтеня, 13) проходили «Русские сезоны» Дягилева, гастролировал тут Художественный театр, а в 1923 году – камерный театр Таирова. Собору Парижской Богоматери посвящал стихи Осип Мандельштам:
Сколько было во французской столице русских – жили, ходили, вздыхали, разговаривали, работали, любили, – не перечесть! Борис Носик в своей книге по поводу сада Тюильри писал: «Успевай только оглядываться, полюбоваться – так коротка жизнь, где они все – Тургенев, Полина Виардо, Белинский?»
На Елисейских полях есть аллея Марселя Пруста. Куда он в юности приходил с замиранием сердца на свидание с юной Мари (потом он изобразил ее в образе Жильберты). Об иностранных литераторах и говорить не приходится – в Париже их был легион!
Квартал Пале-Руаль – «сколько ни говори, еще и на завтра останется». А проститутки в галереях Пале-Руаля в старые времена! И живьем, и в объявлениях: «Жюли, брюнетка, довольно красивая, большие груди, все умеет, на все готова… Цена 6 ливров». Раньше ливры, теперь евро, но суть неизменна: продажная любовь. «Нимфы удовольствий», «лоретки» или как там еще называли женщин, для которых любовь являлась работой.
Париж – город порока, но и город прогулок. Жаль, не побывали в квартале Маре, в Вогезах, да и рю Пигаль не изучили, а тут жили писатели и художники: Бодлер в доме № 60, в 55 – Гюго, в 28 – Боннар, в 16 – Жорж Санд с Фредериком Шопеном, и даже где-то бедняга Ван Гог. На улице Фонтен был когда-то кабак «Омар Хайям», где играл на гитаре Саша Масальский. Бульвар Клиши, где жили Дега и Пикассо, Тулуз-Лотрек и Сёра. Квартал и бульвар Батиньоль, здесь селились польские и русские эмигранты. А еще жили Золя, Малларме, Верлен. Вокзал Сен-Лазар, к которой выходит рю де Рома. Клод Моне написал 11 полотен из серии «Вокзал Сен-Лазар». Отсюда на родину через Гавр уезжала Марина Цветаева и писала последнее письмо Анне Тесковой от 12 июня 1939 года.