Когда Эмили вернулась в комнату, ее хозяйка закричала:
— Не оставляй меня в подобном виде, девушка!
Эмили сурово посмотрела на нее, сглотнула и сказала:
— У вас есть руки, мадам, вы прекрасно можете натянуть на себя одеяло. — После этого она буквально услышала, как хозяйка заскрипела зубами.
Эмили повернулась к Люси, которая входила в комнату, сгибаясь под тяжестью ведра с горячей водой. Она взяла его у сестры, налила в тазик воды и сказала:
— Может быть, вы помоетесь перед тем, как я постелю чистые простыни?
— Ты закончишь работу, которую начала!
— Мадам, — Эмили отошла от кровати, — хозяин сказал, что вы вполне можете мыться сами.
— Хозяин сказал?.. Хозяин сказал?.. Послушай, ты. Я здесь хозяин. Я в этом доме и хозяин, и хозяйка. Заруби это на своем носу!
— Хозяин, похоже, так не думает, мадам. — Несмотря на то что Эмили корила себя за сказанное, она отскочила, выставив руку перед лицом, и крикнула: — Я предупреждала вас, мадам, я однажды предупреждала вас, и я это сделаю, если вы кинете в меня что-нибудь...
Рона Берч медленно поставила мыльницу на прикроватный столик, потом опустила фланелевую тряпку в таз с водой.
— Я еще расквитаюсь с тобой, запомни это, и с этим человеком, которого ты называешь хозяином.
Эмили жестом велела Люси выйти из комнаты, а сама пошла в гардеробную и прислонилась головой к высокому комоду, говоря себе, что больше не может это терпеть, одновременно снова напоминая себе, что сейчас была зима, а в доме тети Мэри некуда приткнуться. Если же им придется снять комнату, то соверены, пришитые к поясу нижней юбки, скоро растают. Если бы она только знала, где можно продать часы без лишних расспросов, она бы сбежала отсюда быстрее молнии. Но была еще одна проблема. Куда бы она ни пошла, ей придется взять с собой Люси, но не в каждый дом возьмут чахоточную.
Стук по прикроватному столику подсказал Эмили, что хозяйка уже готова. Испачканная ночная сорочка валялась на полу возле кровати, а рядом с ней полотенце. Мыло и фланелька не были положены в мыльницу, а валялись на полированной поверхности прикроватного столика.
Эмили молча расстелила чистую льняную простыню на кровати. Делая это, невозможно было не дотронуться до хозяйки, и это прикосновение вызвало у нее отвращение. Наконец девушка закончила и уже накрывала покрывалом ноги хозяйки, когда ощутила, что Рона схватила ее за ворот платья и подтянула к себе так, что их лица оказались друг перед другом.
— Сколько он дал тебе? Куда он возил вас в прошлый понедельник?
Неприятный запах от ее дыхания донесся до Эмили. Пытаясь отвернуться, она выдавила из себя:
— Хо... хозяин ничего мне не давал... только мою зарплату. — Она почти задыхалась и в отчаянии схватила хозяйку за запястья, которые держали ворот ее платья, и, немного заикаясь, сказала: — Отпу... отпустите меня, мадам.
— Только когда ты скажешь, сколько он дал тебе. Не думай, что ты первая. Их целый список! Почему, как ты думаешь, ушла Крисси? И еще одна, эта милашка Лиззи. Ты о ней тоже узнаешь.
— Мадам!
— Скажи мне, или сдеру это с твоей спины.
— Сделайте это, мадам! Только сделайте! — Испуг Эмили снова сменился гневом. Она не знала, что бы сделала, если бы ее хозяйка осуществила свою угрозу, в этот момент дверь открылась, и Лэрри Берч застыл как вкопанный, глядя на происходящее.
Затем, разняв их, он сурово посмотрел на жену, которая теперь лежала, откинувшись на подушки, и дышала, с пеной у рта, как лошадь, закончившая скачки.
— Ты сошла с ума, женщина, ты сбесилась! — Потом резко повернул голову к Эмили, которая стояла, опираясь на спинку в ногах кровати, и требовательно спросил: — В чем дело?
— Она не верит, что я сама купила платье, она... она говорит...
Когда она остановилась, он сказал:
— Не может быть! — Потом снова посмотрел на жену и медленно отчеканил: — Я говорю тебе, женщина, что ты сходишь с ума. У тебя мания.
Грудь Роны Берч поднялась несколько раз, прежде чем она начала говорить.
— Хорошо, скажи мне, дорогой муженек, где это наша служанка взяла деньги на покупку такого платья, которое надето на ней сейчас, и на хорошую одежду сестре, которую редко можно увидеть в здешних местах. Только я так одевалась в детстве.
Мистер Берч не ответил, но, повернувшись к Эмили, приказал:
— Идите и принесите ту шляпу и то пальто.
— Что?
— Делайте, что я сказал. Принесите ваше пальто и шляпу, те, которые вы купили вместе с платьем, и все остальное, что вы купили в тот день.