А что Эмма? А Свон начала чувствовать неприятные ощущения в руке. Все-таки матч напряженный и очень ответственный и, травма плеча все же дает о себе знать.
Счет 2:2 – Реджина сравнивает своей взрывной, мощной, ничем не останавливающей подачей. А Эмма с противоречивым выражением лица идет на скамейку. И не смотря ни на Реджину, ни на кого-то другого, накрывает голову полотенцем, хоть на полминуты остаться наедине с собой.
– Только не сейчас, – встает к парапету Киллиан, чтобы быть немного поближе к Эмме.
Часть 59
Реджина смотрит на Эмму, которая закрылась в себе, на Джонса, который очень взволнован и все понимает. Она подает знак Джефу, что хочешь прекратить игру.
– Нет. Нет. Нет. Джонс, нужно что-то делать, она сейчас совершит ошибку, – вскакивал к парапету Гордон. Он отходит от Киллиана и подходит ближе к Реджине, – Миллс, не делай глупостей. С ней все хорошо.
– Если я увижу, что ей хуже – я все закончу,- посмотрев в глаза, прошипела Миллс.
– Если ты это сделаешь, то она тебе этого никогда не простит. Тебе это нужно? – крикнул, не сдерживаясь, Джонс.
Эмма все слышала и сдерживала свои эмоции при себе. Тяжело дыша и думая, как показать Миллс, что даже если не все хорошо с ее рукой, то нельзя останавливаться. Только не сейчас.
Миллс больше не смотрела на Эмму, ее взгляд был устремлен только на Джонса.
– Она не простит, если не вернется, – сказала Реджина и по команде судьи пошла на прием подачи Эммы.
– Черт! – не сдержался Джонс и с силой ударил по парапету руками.
– Килли, успокойся, – сказала Деби, когда подошла к нему, – Реджи, просто переживает за Эмму.
– Это я вижу, – шикнул Джонс, – но она не понимает, что если снимется, то это будет конец. Свон после этого не выйдет на корт. Она закончит карьеру.
– Почему ты так думаешь? Реджина не даст ей закончит карьеру, – спокойно сказала женщина, – сейчас только они принимают решения. И если Реджи увидит, что Эмме хуже, она закончит этот матч или просто его сольет.
– И это будет самой большой ошибкой, – грустно усмехнулся Джонс, – я знаю ее. Она не сможет снова пройти через это, – сказал Киллиан и сел на своей место, устремляя взгляд на поле. А там происходило все именно так, как и боялся Киллиан.
Эмма не может нормально подать мяч, а Миллс совершенно перестала играть. Счет 30:15 в пользу Эммы, но этот счет не отражает нормальное распределение сил. Миллс начала сливать матч.
Киллиан не мог просто так на это смотреть. Свон нервничает и готова уже взорваться. Миллс спокойно продолжает вести игру. Зрители, которые пришли сегодня на матч недоумевают от происходящих скачков.
– Нужен перерыв, – совсем тихо прошептал тренер. На него сразу устремили свои взгляды друзья, а он вновь встал и подошел к ограждению, – Свон нужен медицинский перерыв. Но, черт! – выругался снова тренер, видя, как Миллс специально откинула мячик в аут и Эмма, вставая на подачу, специально бросает в сетку, – ей нужно показать, что у нее травма. Свон, не дури!
Но Эмма сдерживает свои ощущения при себе и, сжав зубы, кидает мяч в сетку. Одна двойная. Вторая. И вот этот гейм выигрывает Миллс. 3:2 – в ее пользу.
Окончательно выкинув все мысли об игре, Реджина думала о дальнейшей жизни. Новая работа, которая ее заинтересовала. Хотя и перед этим нужно успеть выполнить несколько обязательств. О будущем ребенке, которого они заведут. Но тут ее задумка начала проваливаться и ей пришлось вернуться к мыслям о матче. Этот матч она сливала, хотя слить его было не так уж и легко.
«Что ты делаешь, Свон? Отпусти и все» – яростный взгляд устремился на Эмму.
«Даже не думай, Миллс! Это твой матч и я не дам тебе его проиграть!» – такой же яростный ответ взглядом получила Миллс.
Джонс в это время взял телефон и позвонил Уайту, чтобы тот был наготове и пришел во время перерыва.
– Как ей сказать, чтобы она показала травму. Свон, тебе это нужно. Потом будет легче, – очень нервничал Киллиан.
– Возьми перерыв, – процедила Миллс, не надеясь, что Эмма ее услышит.
Подача Реджины, Эмма с силой отбивает, но Реджина легким ударом опять переводит мяч на сторону Свон, пытаясь все своим нутром показать жене, что это стоит прекратить.
Эмма слышала Миллс и с каждым последующим простым ударом от нее понимала, что так оно и нужно.
На счете 15:30 Миллс кидает очередной несильный диагональный, Эмма бежит на него и старается, сжав зубы, сильно отбить на половину поля жены. Но мозг блондинки включается в эту секунду и, как только ракетка касается мяча, Свон быстро отпускает ее и с болевым криком хватается за плечо.
Джонс видит это и тут же начинает действовать. Он останавливает встречу и вместе с Уайтом они уже на корте идут к Эмме, которая уже перешла на свою скамейку и опустила голову, лишь бы не встречаться взглядом с Реджиной.
«Нет, Свон. Нужно вытерпеть. Реджи, милая моя, пожалуйста, не сдавайся. Я не выдержу, если ты проиграешь!»
Миллс с замиранием сердца смотрит на все это со стороны, с диким желанием все прекратить. Она не может больше смотреть, как боль пронзает тело любимой. Да, это не пуля и не нож, но видеть, как хоть капелька боли отражается на лице любимой невыносимо.
Джеф подходит к Миллс.
– Реджи, не соверши ошибку. Это нужно Эмме больше, чем тебе. И если она так хочет, поддержи. Вспомни в богатстве и бедности. В болезни и здравии.
– Джеф, что ты несешь?
– Ну, я на вашей свадьбе не был, думал, ты повторишь для меня.
– Идиот, – по-доброму сказала Реджина, а Гордон с улыбкой пошел к Эмме и Джонсу.
Пока Уайт массировал плечо Эммы, она накрылась полотенцем. Ей совершенно не хотелось ни с кем говорить и тем более видеть этих глаз.
– Свон, послушай, – пытался достучаться до подопечной Киллиан, но она, ни в какую не хотела разговаривать.
– Джонс, я проиграла, – лишь сказала блондинка, и это был не проигрыш в матче, это был проигрыш в моральном плане. В плане надежд.
Киллиан не стал больше тормошить Эмму, и отошел на несколько шагов, давая врачу делать свое дело.
– Ну что, Миллс? – смотря сначала на Реджину, а потом на приближающегося Гордона, спросил Киллиан.
– Она видит, как ей больно и не хочет продолжать. Но я знаю Миллс, до нее дошли мои слова. Пусть Эмма даст ей знак или просто понять, что это важно, и она все сделает, – сказал Гордон, – она ее не подведет.
Джонс кивнул и, взглянув на Эмму под полотенцем, перевел свой взгляд на сидящую и смотрящую в их сторону Реджину.
Киллиан пошел к ней и, присев на корточки рядом с Миллс, закрыл лицо руками.
– Знаешь, что мне сказала Эмма перед своим первым матче на турнире? – раскрывая ладони, Киллиан взглянул на Миллс снизу вверх.
Реджина посмотрела на друга и тихо спросила, – что?
– Что готова на все, лишь бы надрать задницу этой заносчивой, хоть и великой теннисистке. Что хочет отобрать у нее титул. Что она никогда не станет обладателем Большого шлема, – усмехаясь, произнес фразу Киллиан, вспоминая тот день. И выдержал паузу, а потом серьезно спросил, – что ты с ней сделала, Реджина? Что ты сделала с той Эммой? Которая готова была на все. Готова была перегрызть глотку любому, кто встал на ее пути? Реджина Миллс, я спрашиваю тебя, – встал на ноги Джонс и с вызовом спрашивал затихшую Миллс, – что ты сделала с той девочкой, которая только и грезила добраться до финала и надрать задницу великой теннисистке Реджине Миллс?
Миллс усмехнулась и также встала с лавочки.
– Я ее полюбила. Я дала ей нежность и ласку, такую же, как и она дала мне. Я просила ее победить и надрать задницу Реджине Миллс. Но она упертее меня в несколько сотен раз и, вот тут, всегда будет прежняя Эмма Свон. Она взяла с меня эту клятву, хотя мог быть просто матч, в котором победил бы сильнейший. Но она хотела точно знать, что победа будет за мной. Ты ее тренер, а я ее жена, которую еще две недели назад она ненавидела, – с дрожью в голосе сказала Реджина, – скажи ей, если она до сих пор этого хочет, я сдержу клятву, – Миллс села на лавку и накинула на лицо полотенце.