После выключенного приемника Джеф перевел свой взгляд на сидевшую на диване Миллс.
– Ну что слышала, что сейчас о вас говорят? Ты вообще понимаешь, что если бы ни Деби… Я вообще не представляю, что могло там случиться! Никто не вспомнит о твоей великолепной игре, все будут говорить о твоей «страстной» ссоре со Свон, – сделав ударение на «страстной» сказал возмущенно Гордон.
Реджина понимала, что противопоставить словам мужчины ей нечего, поэтому молча, смотрела на него, пока из соседней комнаты не послышался властный голос.
– Гордон, отстань от нее, – и из комнаты вышла рыжеволосая женщина.
– Спасибо, Деб, – сказала Миллс.
Мужчина шумно выдохнул и сел на рядом стоящее кресло.
– Ладно, пока Портер решает все проблемы, точнее пытается их решить, отвлекая всех от этой стычки со Свон…
– Джеф, оставь нас, пожалуйста, наедине, – практически культурно приказала Дебора.
– Хорошо. Деби, только, пожалуйста, верни нам Реджину Миллс, а то мне кажется, что мы ее теряем, – уходя, сказал мужчина.
Прошло минут 10 с того момента как Джеф ушел, но ни одна из женщин не пыталась начать разговор.
Налив себе бокал виски со льдом, и отпив глоток, Деби нарушила тишину, – может, ты все же мне расскажешь, какие чувства испытываешь к Свон?
– Деб, что за хрень ты несешь? Какие чувства? Ты сама сегодня все видела, мы ненавидим друг друга. Мы находиться рядом не можем, а ты говоришь о чувствах, – воскликнула Реджина.
– Ха, вот поэтому я тебя о чувствах и спрашиваю. Я видела, как вы смотрели друг на друга. А находиться вы вместе не можете, так как вы боитесь тех эмоций, которые испытываете. Миллс, да ты ни на одного мужчину так не смотрела, – сказала Воркенсон.
– Деби, о чем ты говоришь? Я любила Дэниэла и до сих пор люблю, – крикнула брюнетка.
– Да, ты любила Дэниэла, нежной и трепетной любовью. А сейчас в тебе бушует страсть, и вызывает в тебя ее именно Свон! – яростно выдала рыжеволосая бестия.
– Нет. Нет. И еще раз нет. Уходи, у меня через час свидание. Мне нужно привести себя в порядок, – быстро уходя в комнату при этом, громко хлопнув дверью, крикнула Миллс.
– Миллс, да ты просто идиотка! Ведешь себя…
– Как? Как я себя веду? Если я не хочу признавать, что меня безумно тянет к Свон? И что с того? Это вы так считаете, а я нет! – открыла дверь Миллс и смотрела зло на Деби.
Деби смотрела в глаза Реджине, прокручивая в голове еще несколько раз, фразу Миллс.
– Ты просто боишься. Я тебе дам сейчас один совет – если к тебе тянутся, сделай шаг навстречу, – сказав, женщина ушла из номера.
Реджина решила больше не думать обо всей этой ситуации, и главное она запретила себе думать о Свон. Хоть она и хотела узнать, как началась игра Эммы, посмотрев на время, решила поторопиться, чтобы не опоздать на встречу с Марком.
Надев очень сексуальное короткое красное платье и высокие шпильки, Реджина спустилась в холл гостиницы.
– Марк, – окликнула она мужчину, который стоял к ней спиной.
Слоун повернулся, а в руках у него был большой букет ярко красных роз, идеально подходящих к платью Миллс.
– Реджина, ты сногсшибательна, – целуя руку, сказала брюнет, – это тебе, – и протянул букет.
– Спасибо. Ну, что куда пойдем? – улыбнувшись, спросила Реджина.
– Я хочу отвести тебя в мой любимый ресторан, он недалеко.
– Хорошо, веди, – взяв под руку Марка, сказала брюнетка.
Свон всю трясло, когда она быстрыми шагами вышла из зала и направилась в сторону туалета. Зайдя внутрь, там никого не оказалось, Эмма зашла в кабинку. Она знала, что за ней побежит Джонс, но в дамскую комнату тренер точно не зайдет.
«Черт, да что со мной? Когда она рядом, я совсем не могу себя контролировать. Я пыталась, я честно пыталась, но увидев эти насмешливые глаза и злорадную улыбку, я просто не выдержала. Но, похоже, я окончательно ее оскорбила и настроила против себя. Да, Эмма… А я ведь совершенно этого не хотела…»
Просидев какое-то время в туалете, Свон все корила себя за несдержанность и искренне не понимала, почему ведет себя именно так, а никак иначе.
Наконец, успокоившись, она пришла к одному единому выходу – это разговор с Реджиной, наедине. Эмма хочет окончательно разъяснить ситуацию, которая сложилась между ними и решить, что им делать дальше, чтобы не давать журналистам ни малейшего повода для дальнейших разговоров ни о чем.
«Да, Свон, не давать журналистам повода, это самое то, что мы сегодня вытворяли с Реджиной» – наконец, Эмма вспомнила, как они вели себя при людях. Она взглянула на их поведение со стороны.
Взгляды, прикосновения, перешептывание, улыбки. И это только верхушка айсберга. Их ответы, колкие замечания направленные друг против друга. А последние фразы окончательно взбесят журналистов, и уж теперь точно от них никто так просто не отстанет, а будет непременно, постоянно и бесцеремонно следить, выискивать, наблюдать и уж точно не оставят их обеих в покое.
Переваривая мысль за мыслью, Свон не заметила, как пролетело время и, посмотрев на наручные часы, пришла в легкий шок. Было уже 3 часа, а значит, проторчала она здесь больше часа.
«И как только я умудрилась? А, Джонс, где он? Он, что так просто оставил меня на 1,5 часа, после всего…» – не поверила своим мыслям блондинка и тихо прошмыгнула из туалета.
Выйдя, Эмма не обнаружила никого рядом, лишь звуки телевизора, доносящиеся из холла, нарушали мертвую тишину вокруг.
Эмма вышла на звук, и стала прислушиваться. Там были голоса комментаторов, которые вели матч Реджины. Услышав их диалог, Свон усмехнулась, отмечая про себя, что как бы ей сложно было это признавать, но они с Миллс вели себя именно так, и уж теперь точно не смогут упрекнуть папарацци в несправедливых обвинениях.
Уже выходя со стадиона, Свон заметила, как ко входу подъехал BMW, а из него с улыбкой на лице вышел Джонс. Киллиан увидел Эмму, еще только подъезжая к стадиону. Ничего не говоря блондинке, он обошел авто и открыл багажник, доставая тяжелую сумку.
– Я подумал, не стоит больше возвращаться в гостиницу, а то на переезды больше времени уйдет. Пойдем пока в кафе неподалеку, тебе нужно легко перекусить перед матчем, – спокойно разъяснял Киллиан и направился в сторону кафе, и Эмма, молча, проследовала за ним.
Заказав легкий салат и апельсиновый фреш для Эммы, Киллиан отложил меню и стал осматривать помещение.
– Отличное кафе, не находишь? – задал простой вопрос тренер, но от которого Эмма все больше удивленно смотрела на мужчину.
– Да, здесь прекрасно. Киллиан, а почему ты ничего не спрашиваешь?
– Потому что у тебя игра через 1,5 часа, и я не хочу, чтобы ты ее проиграла. Поэтому мы сейчас забудем о пресс-конференции и еще раз просмотрим ошибки и слабые места Анны, – спокойно говорил Джонс, но таким тоном, который не терпит возражений, доставая ноутбук из сумки.
Эмма лишь кивнула и присела поближе к тренеру, взирая в экран компьютера.
Перекусив и разобрав ошибки соперницы, Эмма сидела и допивала оставшийся сок, в то время как Киллиан оставил ее на несколько минут.
«Какие ошибки Самойловой? Да я ни о чем не могу думать кроме как о Миллс. Так, Эмма, а сейчас серьезно. У тебя матч через 40 минут, а ты только и думаешь о Реджине. Нужно сосредоточиться и показать весь тот теннис, на который ты способна, да и вообще…» – из мыслей Свон вырвал Киллиан.
– Ну, что идем на стадион?
– Нет, подожди, Киллиан. Пожалуйста, давай поговорим, я не могу ни о чем думать, кроме как о ней, – прошипела блондинка.
– Свон, – грозно выдал тренер, – тебе нужно собраться. Шутки закончились, если ты хочешь пройти дальше и доказать всем, на что способна, то выкинь ненужные мысли из головы и выиграй, я в тебя верю! – предельно серьезно говорил Джонс и от этих слов Эмму с новой силой заколотило. Она готова сражаться и биться до последнего, и только чтобы доказать Миллс, что она не пустышка и хоть что-то, но представляет в мире тенниса, и что ее тоже нужно уважать.
Переодевшись и подготовившись к матчу, Свон вышла на корт. Она пришла первой и, совершив свой своеобразный ритуал, вышла на корт и начала разминаться.