Пока Эмма была в своих мыслях, она присела на край кровати.
Реджина, принимая душ, не хотела о чем-либо думать. Она боялась выйти из ванной и не обнаружить в комнате Свон. Поэтому, отбросив все мысли, она просто расслабилась под струями воды.
Зайдя в комнату, она увидела Эмму, Миллс очень была этому рада.
– Реджина… – и снова ком в горле, как только Свон увидела выходящую из ванны брюнетку.
Миллс посмотрела на немного растерянную Эмму.
– Эм, я виновата перед тобой, я была не права, что так неудачно пошутила, – спокойно сказала брюнетка.
Эмма была в шоке, она и предположить не могла, что Реджина сама начнет разговор, а тем более будет говорить, что не права.
– Ри, не говори так, пожалуйста, – попросила Эмма, – я знаю, что ты хотела меня проверить и это была совсем не шутка.
– От этого смысл извинений не меняется, – ответила Реджина и подошла к шкафу, чтобы переодеться.
Эмма поднялась с кровати и вплотную подошла к Реджине. Взяв ее за руку, Эмма повернула брюнетку лицом к себе.
– Миллс, прости меня, я не хотела… вернее, я совсем не собиралась так вот… просто ты сказала, и я… – Свон совсем не могла найти слов.
– Эм, я не знаю, чего ты хотела или чего не хотела, но я видела твою реакцию. А больше мне обидно, что ты в первую очередь подумала о том, сравнивали тебя с женщиной, которая старше тебя. И в тот момент тебя не волновало, что рядом нахожусь я, – высвободив аккуратно руку, сказала Миллс.
– Подожди, – взяв снова ладонь Реджины, тихо попросила Эмма, – я честно не хотела тебя обидеть или задеть этим. Я совершенно слетела с катушек в тот момент. Я ни на кого не обращала внимание. И да мне стало обидно, что этот олух так быстро нашел мне замену, но честно я не ревную его. Мне нужна только ты, Ри, пожалуйста…
– Эмма, а ты не думала как ему? Ты заменила его, не расставшись с ним, причем на девушку, которая сейчас еще и является его работодателем, – спросила Реджина.
– Я думала как ему. Но он не захотел со мной разговаривать, я бы все ему объяснила. Когда-то мы очень хорошо понимали друг друга, – грустно улыбнулась Эмма.
– Эмма, вот скажи, что бы ты ему сказала?! Я просто испытываю чувства к девушке, которую вчера ненавидела, но поцеловав ее, я поняла, что это не так. Ты прости, но теперь я с ней буду встречаться, ну, а ты должен сидеть и страдать, не встречаясь ни с кем, тем более со старой подругой моей девушки, – начала иронизировать Миллс.
– Слушай, Миллс, – отпустила руку Эмма и отошла на несколько шагов, повернувшись спиной к брюнетке. Эмма заводилась с пол-оборота, а в этом разговоре Реджина повернула руль на полную, но Эмма, вспомнив свои же наставления, быстро выдохнула и продолжила:
– Саймон – умный и понимающий парень. Он зрит в корень и всегда бывает прав. В этом он похож на своего брата. Но в отличие от брата, он не собирается навязывать свое мнение или заставлять тебя что-либо делать. Может, поэтому я тогда увлеклась им, а может, потому что мне нужна была опора в новой для меня жизни. Но я никогда, понимаешь никогда даже и представить не могла, что есть в этой жизни гораздо больше, чем просто чувство благодарности и привязанность. Со смерти матери, я совсем разочаровалась в жизни, я и не думала, что когда-нибудь смогу вновь полюбить, вновь почувствовать ту поддержку и то спокойствие, которое я испытывала с ней. И я нашла такого человека, и этот человек не Саймон. Я хотела с ним поговорить, все объяснить и я была уверена, что он поймет меня, но он не дал даже слова мне вставить, он все понял сам. Понимаешь, сам! Ему не нужны объяснения. Он очень хороший человек и не собирался и не собирается портить мне жизнь или мешать. И теперь я понимаю, что относилась к нему не как к парню, а как к самому лучшему своему другу, а вот как он относился ко мне и как относится сейчас это лучше у него спросить, – закончила Эмма. Она подошла к кровати и села на нее, не смотря ни на Миллс, ни по сторонам. Она опустила белокурую голову вниз, не желая дальше ничего объяснять, выяснять отношения или просто заводиться.
Реджина слушала объяснения Эммы, она знала, что была не права, устраивая проверку и сейчас, когда опять втянула в их отношения Саймона. Она еще на корте поняла, что это просто обида Эммы и ничего большего.
Миллс встала на колени перед Эммой, – прости. Я, правда, не права. Я тебе люблю и поэтому хотела удостовериться, что ты будешь со мной, – взяв за руки Свон, сказала брюнетка.
Эмма посмотрела на Реджину и провела ладонью по ее щеке, – Ри, я тебе как-то сказала, что ты будешь счастлива, чего бы мне этого не стоило. Что ты не пожалеешь оставаясь со мной. Что никогда не испытаешь то, что уже когда-то испытывала, – говорила Свон, вставая на ноги и притягивая к себе брюнетку, обнимая одной рукой за талию, а второй нежно проводила по щеке, – так вот. Это все правда. Реджина Миллс, я буду с тобой, хочешь ты этого или нет. Я ни за что тебя не брошу, никогда не оставлю и всегда, – поднимая за подбородок лицо Миллс, которая опустила его, Эмма заставила смотреть ей в глаза, – слышишь, всегда буду любить тебя, – призналась Свон.
Миллс больше не нужны были слова, она поняла, что она, наконец любима. Эмма любит ее и она любит Эмму и никто не сможет им помешать. И если нужно Миллс бросит все чтобы быть с любимой.
Реджина подалась вперед и нежно поцеловала Свон, обнимая девушку за шею.
Поцелуй мог продолжаться бесконечно, но девушкам был катастрофически необходим воздух, и Эмма первая отстранилась от сладкий губ любимой. Да. Именно любимой. Она знала это еще тогда, на смотровой площадке перед открытым взору бескрайнем Нью-Йорком, но по своей же глупости не могла сказать этого сразу. Она думала, что не готова тогда. Но как она ошибалась. Она была готова. Она была готова кричать всему Нью-Йорку о своих чувствах к этой умопомрачительной, восхитительной, неприступной, сносящий последний рассудок женщине, но решилась высказаться только сейчас.
– Я люблю тебя, – прошептала Эмма, глядя в глаза Реджине.
Реджина стояла и смотрела в глаза Свон, она не могла вымолвить и слова. Поэтому просто опять поцеловала блондинку.
– Давай ложиться спать, у нас завтра очень трудный день. И кстати я устала, твой тренер меня вымотал, – улыбнувшись, сказала Миллс.
– Мой тренер? – очень удивилась блондинка, отходя от Реджины.
– Джонс устроил мне тренировку. И как мне не хотелось бы это признавать, но она была продуктивной, – усмехнувшись, сказала Реджина, ложась в кровать.
– Даже так? – приподняла брови Свон, – и что же он тебе такого поведал? – присаживаясь на кровать, спросила блондинка.
– Секрет, – загадочно сказала Реджина, – они с Деби всю тренировку целовались, пока я мучилась.
– Не мучилась, Миллс, а тренировалась, – усмехнулась Свон, – Джонс любит, когда делают именно так, как он хочет, а не как иначе. Я долго к этому привыкала, но по истечению времени он стал и к моим словам прислушиваться, – с улыбкой рассказывала блондинка, – а что у них с Деби все серьезно?
– Не знаю. Но я очень бы этого хотела. После ее бывшего мужа Сэма, у нее отношения были не больше месяца. Она могла встречаться с несколькими мужчинами одновременно, не считая это серьезным. Единственный главный мужчиной в ее жизни, был, есть и будет Майкл. Она готова для него на все, – сказала Реджина.
– А кто такой Майкл? – спросила Эмма, уже догадываясь о ком, говорит Реджина.
– Сын. Ему 13 и он отлично играет в теннис. Сейчас он на Гавайях с Сэмом, – ответила Миллс, – она всегда ограждала Майкла от всех своих романов.
Эмма усмехнулась, – а я даже знаю, кто будет его тренером. Ладно, Реджи, ты устала, я, наверное, пойду уже, – Эмма начала вставать с кровати.
– Стой, – Миллс, поймала руку Эммы, – куда ты собралась?
– К себе, в номер, – присела обратно на кровать Свон.
– Зачем? И вообще, я хочу, чтобы ты осталась, – сказала Реджина.
– Ты хочешь, чтобы я осталась? – сглотнув, переспросила Свон.
– Конечно же, я хочу этого. Или ты не хочешь остаться на ночь со мной? – уточнила брюнетка.
– Хочу, конечно, хочу, – провела рукой по темным волосам блондинка, – но завтра у нас игры и нужно хорошенько отдохнуть.