ГЛАВА 41. О том, что, по случаю споров в Египте, он повелел, между прочим, быть собору в Тире
Но ненавистница всего доброго — зависть, как темное облако, закрывающее светозарные лучи солнца, замыслила омрачить и это светлое торжество: возмутила своими кознями Церкви Египта. Противостоя завистливому демону, хранимый Богом василевс немедленно вооружил как бы Божье воинство, — поспешно созвал на Собор весьма многих епископов из всего Египта, Ливии, Азии и Европы, — сначала для прекращения споров, а потом и для освящения вышеупомянутого храма. Разрешить спор повелел он им на пути, в финикийской митрополии[368], потому что не позволительно приступать к богослужению, не согласившись между собой во мнениях: божественный закон предписывает, чтобы находящиеся в ссоре не прежде приносили дары Богу, как соединившись любовью и примирившись друг с другом. Так, питая в душе спасительные чувства, сам василевс располагал к единодушному во всем согласию и предстоятелей, как это видно из следующего письма его.
ГЛАВА 42. Письмо Константина к тирскому собору
Победитель Константин, великий Август — святому Собору в Тире:
"Может быть естественно и с мирным состоянием нынешнего времени особенно подобает вселенской Церкви быть безмятежной, а служителям Христовым далекими от всякой ссоры. Но так как некоторые из них, подстрекаемые жалом не здравой любви к спорам, стыдно сказать, ведут жизнь, недостойную своего звания и решаются разрушать всякий порядок, что, по моему мнению, есть самое великое несчастие, то я приглашаю вас немедленно, поскорее собраться в одно место, составить Собор, подать помощь нуждающимся, уврачевать находящихся в опасности братьев, привести к единомыслию разрозненные члены, исправить зло, пока позволяет время, чтобы столь многим эпархиям даровать надлежащее согласие, которое, — какой стыд! — разрушено высокомерие немногих людей. А что такое дело и Господу Богу всяческих благоугодно, и нам всего вожделеннее, и вам самим, если восстановите мир, доставит немалую славу, в том, думаю, все согласны. Итак, не медлите долее, но с этой же минуты употребите усердие и положите надлежащий конец происшедшим раздорам. Соберитесь со всей искренностью и верой, которой всегда, и едва не устно требует особенно от нас тот Спаситель, коему мы служим. Со стороны моего благоговения ничто не забыто для вас, мною сделано все, о чем вы писали: я отправил письма к тем епископам, к которым вы хотели, и требовал, чтобы они приехали и участвовали в ваших заботах, отправил также бывшего консула, Дионисия[369], с повелением напомнить о приезде на ваш Собор тем, кому должно, и наблюдать за делопроизводством, а особенно за благочинием. Если же кто, чего впрочем я не ожидаю, осмелится и теперь пренебречь нашим повелением и не явится на Собор[370], то от нас будет послано лицо, которое, по царскому указу, изгнав виновного, научит его, что оросами автократора, направленными на защиту истины, противиться не должно. Делом же вашей святости будет: не побуждаясь ни ненавистью, ни пристрастием, но руководствуясь церковным и апостольским постановлением, для преступных, или случайно заблудших придумать приличное врачевание, так чтобы Церковь освободить от всякого нарекания, меня избавить от беспокойства, а вам самим, через возвращение ссорящимся благодати мира, стяжать величайшую славу. Бог да сохранит вас, возлюбленные братья!"
ГЛАВА 43. О том, что на праздник обновления иерусалимского храма съехались епископы из всех эпархий
В то время, как эти повеления приводились в исполнение, приехал другой вестник с грамотой василевса, которая предписывала Собору: нисколько не медля, спешить с отбытием в Иерусалим[371]. Тогда все епископы, оставив Финикию, отправились на общественных подводах куда было приказано, и этот город великой Божьей страны наполнился знаменитейшими епископами изо всех областей, долженствовавшими сойтись в одно и тоже место Иерусалима. Сюда прислали предстоятеля своей митрополии македоняне[372], сюда явились лучшие цветы Божьего рассадника в Паннонии и Мизии, сюда прибыл и избранный святитель из епископов персидских, муж, глубоко знающий Божественное Писание, полноту Собора украсили также вифиняне и фракийцы, не недоставало и отличнейших епископов Киликии, среди всех замечательны были своей ученостью и главные епископы Каппадокии, вся Сирия и Месопотамия, Финикия, Аравия и Палестина, Египет, Ливия и жители Фиваиды, все вступили в великий сонм Божий, и за ними из всех эпархий последовало бесчисленное множество (народа). При всех этих епископах находилась стража василевса для сохранения мира и присланы знатнейшие придворные с поручением: увеличить торжественность праздника щедростью василевса.
ГЛАВА 44. О том, как принял их нотарий[373] Мариан[374], также о раздаче денег бедным и о вкладах в церковь
К тому же, любимец василевса, Мариан, муж, отличавшийся набожностью, верой и упражнениями в Божественном Писании. Еще во времена тиранов он прославился исповеданием благочестия, а потому справедливо удостоен был доверия распоряжаться этим праздником. Исполняя волю василевса со всей искренностью, он весьма уважительно принимал Собор епископов и чествовал его пышными обедами, роскошными пиршествами, а бесчисленному множеству бедных и нищих обоего пола, нуждавшихся в пище и других жизненных потребностях, раздавал большое количество денег и одежд; храм же украсил весь богатыми царскими приношениями. Таково-то было его служение.
ГЛАВА 45. Различные собеседования епископов в собраниях, и беседы Евсевия, писателя этой ипoпee
Служители Божьи возвышали праздник молитвами и поучениями: одни восхваляли преданность боголюбезного василевса Спасителю всех и описывали великолепно построенный им храм, другие торжественными своими беседами о Божественных догматах предлагали слуху всех трапезу умственной пищи; иные изъясняли Божественное Писание и раскрывали мистическое его созерцания, некоторые же, будучи не в состоянии идти сим путем, умилостивляли Бога бескровными жертвами и мистическими священнодействиями, возносили к Нему молитвы о всеобщем мире, о Божьей Церкви, о самом василевсе, виновнике столь великих дел, и о боголюбезных его чадах. Тут-то и мы, удостоенные благ не по заслугам, почтили праздник различными, обращенными ко всему собранию беседами, то письменно изъясняли выражения вкуса василевса к прекрасному, то приноравливали к настоящему случаю пророческие видения. Вот с какой торжественностью, в тридцатилетие правления Константина, совершен был праздник освящения храма.
ГЛАВА 46. О том, что описание храма Спасителю и слово по случаю тридцатилетия Евсевий впоследствии читал самому Константину
Каков был этот храм Спасителя, какова была спасительная пещера, какова щедрость василевса, доказанная многочисленными его приношениями из золота, серебра и драгоценных камней, — о том, сколько позволяли силы, я сказал в особом сочинении и посвятил его самому василевсу. Это слово со временем я помещу в конце сей книги и к нему присоединю речь, говоренную по случаю тридцатилетия Константина, которую вскоре после того, будучи призван в Константинополь, я читал вслух [для] самого василевса. Во дворце василевса, это уже во второй раз, славили мы царствующего над всеми Бога. Слушая мою речь, друг Божий походил на восторженного и свое удовольствие выразил, выслушав, когда, вечеряя в присутствии епископов, отличал их различными почестями.
369
38 Сократ Схоластик ("Церковная история", I, 28.) называет его действующим консулом. В списке же консулов, приводимых Э. Биккерманом (Хронология древнего мир. с. 234–235) вообще нет никакого Дионисия, так что Дионисий скорее всего был титулярным консулом.
370
39 Имеется в виду св. Афанасий Александрийский, о котором Сократ ("Церковная История", I, 28) сообщает так: "Но Афанасий ехать не хотел — не потому, что он боялся обвинений, т. к. он и не знал, в чем его обвиняют, а потому, что опасался, как бы на теперешнем Соборе не стали вводить чего-либо нового вопреки никейскому. Однако же грозное послание царя испугало его, ибо царь писал, что если он не приедет по своей воле, то будет привезен насильно. Итак, уступая необходимости, Афанасий приехал".
371
40 Евсевий намеренно пропускает события, бывшие на соборе — полное оправдание Афанасия.
372
41 То есть митрополита Александра Фессалоникского, епископа главного города диоцеза Македония.