- Видите ли, Оленька, в своё время я учился не ради диплома, а старался получить хорошие знания. Это - первое, а второе, мы ведь с Анной Сергеевной учимся всю жизни и даже сейчас не перестали учиться. Вы думаете у нас библиотека дома для красоты? Нет, мы постоянно с ней работаем. Некоторые книги даже по нескольку раз читали. И такое чудо, как телевизор, у нас как бы на втором плане находится. Его роль в формировании нашего мировоззрения - она как бы вспомогательная, а главное всё-таки книги, да ещё книги специальные, познавательные, а не развлекательные. Понятно, что к этому тоже нужно привыкнуть, но если, живя у нас, тебе удастся приобрести такую привычку, то и ты станешь достаточно образованной девушкой для своего времени.
- Это же так трудно, да и времени нужно очень много?
- У нас на это ушла вся жизнь. У тебя она ещё вся впереди. А сейчас и стоит вопрос, на что ты её потратишь: на развлечения и пустые разговоры, или на самообразование. Всё зависит только от тебя.
- И всё-таки, учиться всю жизнь - как-то странно и даже жутко.
- Нет, это кажется только, если ты на это смотришь, как школьница. Но в школе, так уж получается, что вы учитесь несколько принудительно, вроде бы, как говорят: "из под палки...". На самом деле это увлекательно, если ты читаешь про то, что тебя интересует. Больше того, ты сама начнёшь в познании принимать активнейшее участие: сама думать над этим, анализировать, сопоставлять, снова анализировать и делать свои выводы. Вот тогда это становится потребностью твоей души, и вместо "трудно" становится интересно и увлекательно.
- Может быть. А вот мачеха всё время говорит, что "век учись - а всё равно, дураком помрёшь".
- Знакома мне эта поговорка, да только её, как раз, и придумали сами дураки. И я не советую тебе, Оленька, с них брать пример.
- А я и не беру. - Оля весело прокричала в ответ, так как они уже шли по разным дорожкам. Затем она ещё помахала рукой и, улыбаясь шла и вспоминала весь разговор. Потом ей, вдруг, вспомнился смешной разговор Анны Сергеевны и Николая Васильевича у них дома. Оля тогда похвалила их за то, что они всегда мирно так разговаривают друг с другом, на что Николай Васильевич заметил.
- Как бы не так. Ты, Оленька, ещё не всё про нас знаешь, поэтому так и говоришь.
- А чего я не знаю?
- Ну, например, ты не знаешь, что Анна Сергеевна готовится сейчас усиленно сдавать экзамен на звание "Баба-Яга третьей категории".
- А почему третьей? - возмутилась Анна Сергеевна.
- Третья категория "Бабов-Егов" - это самые обыкновенные "Бабы-Яги", которые живут среди людей и способны только на мелкие пакости. Вторая категория у тех "Бабов-Ягов", которые знакомы уже со Змеем Горынычем, Кощеем Бессмертным и с каким-нибудь колдуном. И пакости она делает людям уже средние. Ещё у неё должна быть ступа и метла, но она ещё не летает. Зато "баба-Яга" первой категории в полном контакте с нечистой силой, а потому её ступа летает везде и она сама уже может творить крупное зло людям.
- Выходит, я ещё молодая "Баба-Яга"? - весело воскликнула Анна Сергеевна.
- Именно так.
- Тогда наша мачеха точно "Баба-Яга" второй категории. У неё и ступа есть, только не летает.- Очень серьёзно заявила Оля, но, в результате, все только рассмеялись.
Вспоминая весь этот шутливый разговор, Оля улыбалась и совсем забыла, что идёт в ненавистный дом опекунов.
Время шло. Остался позади день рождения Оли и, буквально на днях, она должна была уже получить паспорт. Николай Васильевич, тем временем, начал готовить почву для своей авантюры, как он сам про неё говорил. Прожив такую длинную жизнь, и ни разу не вступая с законом или простой порядочностью человеческой в противоречие, он довольно остро переживал за этот вынужденный шаг. Для первого шага своего он выбрал разговор с местным главой администрации. Алексей Анатольевич до избрания на пост главы администрации служил в милиции и занимал пост начальника отдела. В отставку вышел в чине майора и, что очень важно, он руководил работой участковых уполномоченных. Как считал Николай Васильевич, его опыт работы с бытовыми противоречиями мог пригодиться в столь непростом деле, затеянном Николаем Васильевичем.
Разговор с Алексеем Анатольевичем был с глазу на глаз. Тот внимательно выслушал всё, что ему хотел сообщить Николай Васильевич, и подумав немного сказал:
- Да, мы уже имели неприятное дело с этой семьёй. Значит, они не угомонились?.. Ведь, вот тут оба клялись мне, что сделают надлежащие выводы, когда просили заступиться за них перед соцзащитой.... Вот, что, Николай Васильевич, я вам скажу. Дело, что вы затеяли с супругой, конечно очень неприятное, но цель у него очень даже благородная и я вас поддерживаю. Но, для пущей уверенности, мне хочется встретиться с этой девочкой самому. Сможете вы её привести, хотя бы завтра, ко мне..., ну, скажем, после школы? Если не получится завтра, можно в другой день.
- Я постараюсь, Алексей Анатольевич. Обязательно постараюсь.
Правда, стараться ему особенно не пришлось, так как всё сложилось, на этот раз, само собой. От главы администрации Николай Васильевич пошёл в магазин Афанасьевых, чтобы сделать кое-какие покупки, и там же подождал Олю. Он рассказал ей о своём разговоре с главой администрации и о его желании увидеть саму Олю, поговорить с ней. И они договорились, что на следующий день Оля сама пойдёт в администрацию, где её будет ждать Николай Васильевич.
На следующий день, Николай Васильевич ввёл Олю в кабинет Алексея Анатольевича, а сам вышел и стал ждать в приёмной. Оля вышла минут через двадцать и сказала, что глава просил зайти к нему вас. Конечно, Николай Васильевич и без приглашения зашёл бы, но так было даже лучше. Он постучал и зашёл.
Алексей Анатольевич пригласил его сесть и сказал.
- Да, Николай Васильевич, похоже, вы правы - девочка всё подтвердила, что вы мне рассказывали. И я буду на вашей стороне, если что понадобится, - будьте в этом уверены. Доставайте справку и не беспокойтесь. Если что... - замнём. Я так на этих опекунов надавлю, что они возникнуть не посмеют.