Саша подумал и искренне ответил:
- Не знаю.
- Так вот, этот вопрос и нам долгое время не давал покоя, пока мы не открыли такую природную субстанцию, как "Ноосфера". Через неё человек и мог заниматься самосовершенствованием. Только он думал, что обращается к Богу, а на деле, он общался с собственной ноосферой, созданной его же родителями. И тут всё устроено самой природой, так что, как ни крути, а её правила выполнять необходимо, иначе она тебя накажет. Скажем, тебя она уже наказывает. Вы же с братом в абсолютно одинаковых условиях находитесь, но жизнь складывается по-разному. А почему?.. Потому, что у вас разное отношение с собственной ноосферой, то есть, с родительской ноосферой. В чём оно разное - ты сам должен проанализировать. Насколько я знаю, его всё устраивает в вашей семье, а тебя многое даже раздражает. Вот и подумай над этим.
Саша согласно кивнул головой, а Марк Анатольевич продолжал.
- В любом случае тебе нужно поменять своё отношение к родителям и брату - он ведь тоже носитель информации для вашего ноосферного диапазона. И через его образ ты тоже входишь в контакт со своей ноосферной субстанцией.
- Так вот почему они все терпеливо сносят все мои глупости? - воскликнул Саша. - А меня это только бесит.
- Ну что ж, продолжай в том же духе, если тебя это всё не убеждает.
- Нет, что вы! Я всё понял. Теперь только бы справиться с собой.
После двух бесед с Сашей, Марк Анатольевич предложил Александру Игнатьевичу встретиться с родителями Саши и уговорить их провести экспромтом несколько бесед со своими сыновьями. Содержание этих бесед должно было помочь Саше больше узнать о их трудностях жизненных, о их любви и о том, что им сейчас мешает и как можно всему этому помочь. Словом, им предстояло поискать пути сближения с сыном на более взрослой, более ответственной основе, чтобы он ощутил себя членом семьи и осознал свои обязанности.
Александр Игнатьевич был опытным психологом и его уговаривать долго не пришлось. Он понял всё с полуслова, как говорят, и обещал всё выполнить. Кроме этого, на нём была ещё обязанность следить за ходом эксперимента, так как это была его работа. Так или иначе, а внутрисемейные события наших знакомых близнецов продолжали развиваться.
Родители отозвались на предложение доктора психолога о проведении сближающих бесед весьма одобрительно. Они вместе с Александром Игнатьевичем разработали примерный план их бесед. Было решено не охватывать сразу всё, а остановиться на наиболее интересных и поучительных эпизодах их жизни.
Он сам нам потом рассказывал в деталях и о беседах, и обсуждениях, состоявшихся у этих родителей с сыновьями. Уже после второй беседы они были сильно удивлены тем, как стало меняться поведение Саши. Он стал сдержаннее, а, главное, перестал совсем дерзить, словно его подменили. Изменилось и его отношение к учёбе, а, при его способностях, это тут же отразилось и на успеваемости. Словом, мальчик стал входить в норму и вскоре даже обогнал своего брата по успехам в учёбе.
Изменилась его внешность. То он выглядел, как, вечно торчащий сучок, а теперь его осанка стала более взрослой и держал он себя скромно, но с достоинством. Выражение лица было всегда агрессивным и даже немножко наглым. К удивлению его самого, всё это, вдруг исчезло, а появилось выражение напряжённой сосредоточенности. Оно не было таким, как у Миши - умиротворённым и канонически добрым. Нет, у Саши выражение лица стало соответствовать его натуре, всегда стремящейся куда-то вперёд: к познанию, к созданию чего-либо, к цели, одним словом.
Всё это стало нравиться Саше. Он стал постигать совершенно новую сущность собственной персоны и это ему нравилось. И потом, как следствие всего, к нему изменилось отношение не только родителей и брата, но и одноклассников, и учителей, которые всё больше стали открывать в нём хороших качеств, которые он всегда в себе умело скрывал, поддаваясь ложной стеснительности.
Правда, несколько раз он приходил к Марку Анатольевичу за разъяснениями для той или иной ситуации. Мы с удовлетворением подчёркивали для себя тот факт, что мальчик шёл за советом не к психологу, а нашему коллеги. И то, как он всегда разъяснял ситуацию, разложив её на составляющие, каждая из которых имела значения для конкретного лица из сферы общения Саши, или из конкретной конфликтной ситуации, а потом анализируя расставлял все точки над "и", превращая их в искомое "й", всех нас поражало. Однажды даже Алексей Тимофеевич сказал:
- Слушай, Марк Анатольевич, тебе теперь можно запросто идти батюшкой в церковь - всех их за пояс заткнёшь.
- Чтобы они меня съели потом с костями вместе?! - нет уж, - парировал Марк Анатольевич. - Да и потом, как из учёного переделаться в культового служителя - я не представляю. Наоборот случаи были. Тейяр де-Шарден, например.
Мы все были с ним согласны.
Когда в жизни Саши произошли такие приятные изменения, в сферу его внимания неожиданно вошла девочка из девятого класса. Она, очевидно, откуда-то приехала, так как раньше он её не видел. А если бы увидел, то обязательно заметил бы. Она чем-то отличалась от своих одноклассниц. И, пожалуй, отличалась какой-то своей нездешностью. Но самым выразительным было её лицо - спокойное лицо ангела - так показалось Саше. На всю суету вокруг себя она смотрела глазами взрослого человека и, похоже было, что это её не трогает и не волнует. В то же время в её лице было что-то умильное, просящее. Этот взгляд очень трогал внутреннюю Сашину сущность и он невольно стал наблюдать за этой девочкой.
Интерес к ней подогревался ещё тем, как она могла передёрнуть плечиками, наклонить свою головку, или сделать невообразимый жест рукой. Каждое такое мгновение запечатлевалось в его сознании и на долго. Он стал следить за расписаниями уроков их класса и его. И вот, когда у тех и у других было по пять уроков, он решился проследить за ней до самого её дома. При этом, он даже мысли не допускал о том, чтобы у кого-то просто спросить о ней. Он решил делать свои прекрасные открытия сам.