- Если не успеете, а мне будет интересно, то можем продолжить в следующий раз.
- Ого! А как же ваш муж - вдруг приревнует?
- Это исключено!
- Но почему?
- А об этом и я, может быть, как-нибудь расскажу.
Какое-то время они шли молча, но вот Саша стал рассказывать о себе.
- А обо мне ваши девчонки всё правильно говорили. Я, действительно, был несколько разболтанным. И долгое время не мог сам понять почему у меня всё так складывалось. Ведь нас двое в одном классе, близнецов-то, Мишка и Я. У Мишки всё всегда шло нормально, а я, что ни день, обязательно в какую-нибудь историю вляпаюсь.
- Бывает, - поддержала его Оля.
- Да, бывает. Только дело-то шло к выпускному классу, а мне хочется в институт поступить, а успеваемость в районе средней. Даже две тройки: по английскому и химии. Словом, родители мои забеспокоились. Главное дело, что у нас с Мишкой всё было одинаковым - мы же близнецы с ним, а успеваемость и поведение разное до противоположности.
- Ну, и родители тебя начали пороть за каждую провинность? - озорно спросила Оля.
- Нет, они у меня интеллигентные люди. Они пошли к психологу, а у того друзья в одном научном институте. Для них наш случай показался чем-то интересным. Словом, меня пригласили туда и, как они говорят, провели обследование.
- Анализы, что ли? - снова съязвила Оля. Она впервые, пожалуй, чувствовала себя хозяйкой положения и пользовалась этим с наслаждением.
- Я сам сначала думал, что так и будет. Но нет. Здесь всё сводилось к заполнению разных анкет, потом просто беседовали, задавали всякие вопросы. И, как потом выяснилось, психолог тоже самое проделал с моими родителями и Мишкой тоже. Потом они долго совещались - несколько дней меня не тревожили, и, вдруг, вызвали снова.
- Не страшно было?
- Нет, даже интересно. Ведь вопросы были такими, которые меня самого заинтересовали. Я, вдруг стал, как бы, наблюдать со стороны себя их глазами. Это поразительно интересно.
- И что же дальше?
- Они обстоятельно объяснили мне положения новой теории в области человекознания - ноосферной, как они её называли. А потом, потом предложили мне принять участие в эксперименте. Им захотелось проверить на практике все выводы, которые вытекали из этой теории.
- И вы согласились?
- Конечно. Это же интересно. Я стал каждый день беседовать со специалистом, который меня вёл. И было просто здорово, когда ты рассказываешь о своих поступках, ощущениях, о своих мыслях в тот или иной момент, который раньше обязательно обернулся бы для меня очередной неприятностью. А тут меня стала удерживать какая-то внутренняя сила.
- Но откуда она взялась? Может быть, они вам уколы делали какие-нибудь?
- В том-то и дело, что нет.
- Как потом выяснилось, весь фокус заключался в моём отношении к своим родителям.
- Вы уверены?
- Абсолютно. Правда, всё произошло не сразу. Самым трудным оказалось, как раз, поменять это отношение. Мне это удалось с большим трудом и то, только потому, что мой руководитель и консультант, сумел мне доказать это всё и не на пальцах, как принято сейчас всё доказывать, а на функциональных кривых.
- А знаете, я уже об этом слышала. Как я понимаю, речь идёт о взаимодействии нашего мозга и нашей ноосферы?
- Совершенно верно! Но откуда вы это знаете?
- У меня тоже есть наставник, который работал в такой лаборатории, где изучали взаимодействие мозга человека с ноосферой. Он мне тоже многое объяснял, хотя я и не всё поняла. И что же дальше?
- А дальше и началось самое трудное, как я уже сказал. Представьте себе, что вам нужно поменять своё отношение к кому-нибудь из родственников или знакомых, которое складывалось на протяжении многих лет, а вам нужно поменять их на обратное. Как говорят математики: "Поменять знак".
- Да, я представляю себе всё это в реальности, так как у меня нечто похожее тоже было.
- И как вы с этим справились?
- Да никак. Я просто убежала из дому.
- Совсем?
- Конечно.
- А дальше?
- А дальше встретила хороших людей, которые помогли. Но это всё не интересно. Я слушаю вас, как вы с этим справлялись?
- Да тоже с трудом. Но мои родители стали мне помогать. Прежде всего, они стали рассказывать о себе разные истории, из которых я их стал узнавать словно заново. После каждой истории я подолгу думал, и получалось, что они у меня хорошие люди, а я почему-то к ним стал относиться не так, как следует относиться к своим родителям.
- А это очень важно?
- Это самое главное, как оказалось в моём случае. Прежде всего, меня поразило, что в суровое, послевоенное время, они не соблазнились материальным благополучием, а пошли дальше учиться. Тогда это было трудно. Пойти работать после окончания школы и начать зарабатывать, тем самым как бы решая свою проблему материального обеспечения, было довольно легко. На работу у нас тогда всюду требовались люди и десятиклассников принимали везде охотно, сами же везде обучали профессии и деньги платили сразу. Соблазн тогда был очень велик - зарабатывай и становись взрослым: ходи на танцульки, развлекайся, влюбляйся - чего ещё? Но мои родители выбрали более трудный путь - путь познания, как я теперь стал понимать. За это я стал их уважать и больше понимать.
- Поясните, почему?
- Осознание необходимости учиться дальше к нам молодым приходит, порой, слишком поздно. Когда покрутишься в жизни, посмотришь, кто, как и чем живёт, только тогда начинаешь понимать, где был правильный выбор сделан, а где нет. А что касается обучения в университете или институте, то там люди получают, как объяснил мне отец, только самые необходимые знания, чтобы, в последствии, и стать образованным человеком. То есть, само обучение ещё не делает человека образованным - нужна дальнейшая работа в этом направлении. Конечно, есть люди, которые сумели стать образованными для своего времени, хотя и не получили высшего образования, но это всё одарённые натуры, сильные психологически, но надеяться только на это было бы глупо.