- Вот и замечательно! Тогда можно даже не сомневаться, что именно они теперь и являются носителями той ноосферной частоты, которая и будет для вас выступать, как "Ангел-хранитель".
- А вот это мне не понятно. Мы что, снова в область веры в Бога возвращаемся?
- Вы, Ольга Николаевна, с такой детской непосредственностью задаёте такие вопросы, над разрешением которых билось не одно поколение учёных. И, естественно, ответить на него в двух-трёх словах просто не возможно. Вот скажите, ваш теперешний отец, Николай Васильевич, он вам говорил когда-нибудь о новой в науке ноосферной теории?
- Да говорил.
- А вы не спрашивали его, откуда он о ней знает?
- Нет.
- Понятно. Значит, он читал где-то и вообще в курсе этих открытий. Вот я вам и поссовету, спросите его об этом - что он вам ответит. Если вас ответ не удовлетворит, тогда мы с вами отдельно об этом поговорим. Вопрос этот очень важный. От его понимания будет зависеть, сможете вы, в последствии, пользоваться этой теорией или нет.
На обратном пути Саша первым начал разговор, спросив:
- Ну, как консультация - прояснила что-нибудь для вас?
- Послушайте, Саша, откуда он про меня столько знает? Я сначала подумала на вас, что вы ему рассказали про меня, но там были моменты, о которых мы с вами вообще не говорили, вот что удивительно?
- Меня это тоже поразило. И кстати, о каком он ещё вашем друге говорил?
- Он, очевидно, имел в виду мужа - тот для меня является настоящим другом. Он мне показывает Ленинград, все его достопримечательности и учит, что очень важно, я считаю, понимать и чувствовать этот город. В нём есть какая-то особенность духовная. Даже я, явившаяся из глухой провинции, ощущаю эту особенность. Она благотворно действует на меня. Стоит мне приехать в сам город, как во мне всё внутри меняется к лучшему. И я не шучу - говорю совсем серьёзно.
- Я понимаю, - ответил Саша.
Оля чувствовала некоторую неловкость от того, что говорит неправду, относительно мужа, но сложность её положения вынуждала на подобные заявления. А Саша через некоторое время спросил:
- Значит, у вас всё хорошо?
- Я думаю, что "да".
- Значит, мне просто показалось, что ваш интерес к тому, что я рассказывал, продиктован некоторой неустроенностью в семейной жизни?
- Нет, Саша, вам просто показалось. А то, что вы рассказали, действительно меня интересует и я над этим уже ломала голову сама, а сегодня мне ваш руководитель по эксперименту мне столько интересного рассказал и посоветовал, что у меня просто гора с плеч свалилась. И вот за это я вам очень благодарна. Я думаю, что у меня ещё могут появиться вопросы, так что, буду надеяться на то, что вы не откажитесь на них ответить.
- Разумеется.
Оля, не смотря на то, что формально уже была замужем, за что к ней и обращались уже по имени отчеству мужчины, которые об этом знали, всё-таки оставалась ещё девочкой совершенно неиспорченной в моральном и нравственном отношении. Она просто жила и сходилась людьми по интересам в открытую, без каких-либо побочных мыслей и целей.
Глядя на неё, Саша интуитивно чувствовал нечто такое и по-этому он даже рассердиться или обидеться на неё не мог. Он был очень благодарен ей за то доверие, которое она ему оказывала своим вниманием и интересом к его проблемам, как к своим. И он впервые получил возможность сдружиться с девушкой, но так, что дружба эта стала для него главнее всего на свете, хотя он и понимал, что в плане развития этой дружбы у них перспектив не было никаких. Её отзыв о муже окончательно развеял в нём все надежды.
Домой Оля вернулась, как всегда, к обеду. Её состояние было несколько возбуждённым и, конечно, не осталось не замеченным её родителями. Но Анна Сергеевна просто молча улыбалась, а Николай Васильевич улыбался с некоторой хитринкой в глазах. Но они ни о чём её не расспрашивали и обед прошёл почти молча.
Но вот обед закончился и, пока Оля с Анной Сергеевной убирали посуду и наводили порядок в столовой, Николай Сергеевич, сидевший с газетой в руках, в конце всей процедуры, вдруг, спросил Олю:
- Ну, как там поживает Марк Анатольевич? Я давно его уже не видел.
Олю этот вопрос удивил ещё больше, чем познания Марка Анатольевича о ней. Она сразу несколько смутилась, но потом сама спросила:
- А откуда вы о нём знаете?
- Оленька, - хитро улыбаясь, произнёс Николай Васильевич, - я знаю больше, чем твой Марк Анатольевич.
Анна Сергеевна, тем временем была удивлена не меньше Оли и с интересом переводила
взгляд свой с одного на другую и обратно. А Николай Васильевич продолжал:
- И так, ты сегодня была в лаборатории Института Общей Физиологии имени академика Павлова - правильно я говорю?
- Да, - совсем опешив, отвечала Оля.
- Была вместе с Сашей (твоим новым знакомым), который заинтересовал тебя рассказом о своём удачном избавлении от психоза коммуникабельной функции. И тебя заинтересовал вопрос о наличии у тебя защитной ноосферы. Так?
- Да, - снова подтвердила Оля.
- Замечательно! Но ты не хочешь поделиться с нами тем, что тебе там сказали?
- Я с радостью всё расскажу, хотя и сама не всё поняла, - ответила с некоторым облегчением Оля.
- Это ничего, надеюсь, мы вместе разберёмся.
- Марк Анатольевич так и сказал, чтобы я по всем неясным вопросам обратилась к вам, папа. - Оля впервые назвала его папой, но она не чувствовала никакой неловкости от этого. Она теперь была уверена, что, раз личная ноосфера Николая Васильевича теперь служит для неё Ангелом-хранителем, значит она теперь его дочь по всем законам природы.