- Что ты тут делаешь мальчик? - дрогнувшим голосом спросил святой отец в кожаных трусах, стегавший молоденькую и фигуристую монашку по спине кожаной же плеточкой.
С каким-то отчаянием переведя взгляд на дверь, он вновь посмотрел на меня. Да, неудобно вышло.
- Иду на кухню покушать. - честно ответил я. - А что вы тут делаете?
- Мы… проводим священное таинство, по искуплению грехов. - потратив всего секунду на то чтобы придумать оправдание, сообщил он. Хорош.
- Да, я грешна. - простонала монашка, которую вообще не волновало происходящее.
- Вы и нас так будете… искупать от грехов? - вопрос далеко не праздный, если что, ножик в печень, никто не вечен.
- Нет, это только для особо провинившихся монахинь. - святой отец явно был все еще в глубоком шоке.
- Если я стану святым отцом, я тоже так смогу очищать от грехов монахинь? - радостно улыбнулся я.
Святой отец озадаченно меня осмотрел, после чего нахмурился.
- Возможно. Зависит от… греховности монашки. - дернулись его уголки губ в улыбке, после чего он резко стал строгим. - Мальчик, сейчас проходит священное таинство, и никто другой кроме нас не должны тут находиться. Так что иди спать и не ходи больше ночью по церкви. Понял? - грозно нахмурился он, что при его виде в одних лишь трусах и стонущей, буквально голой монашки на которой тоже лишь кожаные ремешки были, которую он хлестал по спине, выглядело… неоднозначно.
- Да, святой отец. - кивнул я, ну а мне то что, я человек ко всему привыкший.
- Святой отец, я грешна. - напомнила о себе монашка.
- Да подожди ты. - прошипел видимо очень святой отец.
- В общем иди спать… и это, кхм, святое таинство должно остаться лишь между грешницей и тем, кто искупает грехи, так что об этом нельзя говорить. Понял сын мой? - так и подмывало ляпнуть что не твой, но подумав, не решился… я уже не удивлюсь даже.
- Конечно святой отец. - кивнул я, после чего прикрыл за собой дверь, в которой уже через секунду щелкнул закрывшийся замок.
Хм, ну в общем не так и плохо, главное не педофил, а такое вполне простительно, главное чтобы моим монахиням так грехи не искупал. Ладно, за чем я шел? Ах да, кухня. Может что-то еще интересное найду по пути.
Оргий к сожалению не нашел, но с таким количеством очень даже привлекательных монахинь, это даже наверное странно. Но кроме этого “искупителя”, все остальное выглядело пристойно, и ничего интересного больше не было. Этого святого отца я к слову впервые видел, хотя монашка знакомая, приезжий что ли был. Соблюдая заветы бдительности, решил проверить этот вопрос, вдруг он замаскировавшийся вампир, или пони-людоед… в смысле оборотень.
Провентилировал я этот вопрос достаточно просто, спросил у своих монахинь. Те достаточно быстро ответили, даже описали внешность, которую я достаточно легко запомнил, особенно монахини, да уж, ну и цветник тут если честно, все удивляюсь. Очень святой отец был известен, а значит уже не вторженец какой, потому лишь разок бросив в него воздушным шариком со святой водой и увидев что он не испарился в крике агонии, а просто испуганно закричал, немного успокоился. Осталось сделать еще около сотни проверок на других возможных существ, на очереди серебро… вроде видел серебряные заколки.
Через месяц увидел его истово молящегося у алтаря, немного взлохмаченного, в царапинах, дерганного и заикающегося. Всего же пятьдесят три проверки сделал, они и безобидные то вообще-то, руки на месте, ноги на месте, позвоночник из тела не вырван, безопасные проверки.
- Святой отец, как ваши таинства? - тихо подойдя к нему из-за спины, поинтересовался я.
- А-а-а-а, - возопил он. - Омен! Омен! Темное знамение! - хныкал он, отползая от меня. - Исчадие ада.
- Исчадие? Ада? - улыбнулся я его шутке. - Что же вы так святой отец. Я, Сын Божий. - ведь будучи крещенным, я стал так называемым усыновленным сыном, чего только не узнаешь после сотни часов рассказов монахинь.
- Нет, нет. - захныкал он. - Никто не верит, нет ничего, знамение. Омен!
Конечно никто не знает, я же не дурак все в открытую делать, а вдруг тут у предположительного злодея, есть предположительные сообщники, которые предположительно что-то затевают, предположительно плохое. Такое никак нельзя упускать. Потому все делалось незаметно, тихо. Удивлен что очень святой отец как-то понял, что это я устроил эти проверки на противоестественность. Видимо в нем что-то предположительно есть такое.
- Вы же чисты святой отец? Ничего не скрываете от взора божьего? - указал я рукой на фреску пригорюнившегося на кресте Иисуса.
- Я не… то есть, да… - начал он что-то сбивчиво лепетать. - Я грешен, грешен! - возопил он.
- Тише, тише святой отец. Ведь мы проводим святое таинство, в котором могут принимать участие лишь грешник и искупитель. - проникновенно произнес я, положив руку на его плечо и предостерегающе выпятив мизинчик одиннадцатым смертельным приемом.
- Да, конечно. Омен… то есть, Святой сын. Господи, простите меня, ибо я шалун… в смысле грешен. Грешен! - тихо провыл он, видимо по привычке ляпнув что-то из своих ролевых игр с монашками.
- Я внимательно слушаю тебя, излей грехи что гложут тебя. - играя голосом, проникновенно и мягко произнес я.
Ну он и рассказал, правда фигню всякую, про свои игры с монашками, многими монашками, в разных церквях и женских монастырях и всего такого. Веселая у него жизнь, ага. Но свою страшную суть не раскрыл. Он действительно человек?
- Это все что ты расскажешь мне? Грехи такие гложут душу твою… человеческую? - подметил я самое важное.
- Откуда ты? - пораженно посмотрел он, но через секунду вновь сгорбил спину и прижал голову к полу. - Омен. Сын Божий. Омен. Сын Божий. У меня есть душа в отличии от тварей нечистых, она запятнана грехом лишь. Только грехом, похотью называемой. Похоть мой грех, и представ перед ангелами и Богом, я покажу им душу свою человеческую, греховную, но она у меня есть.
В общем оказался он по итогу вроде человеком, помурыжил я его немного и отпустил с богом, хех. Через пару дней он уехал, а еще через месяц я узнал, что он стал просто ну очень-очень святым отцом, истовым и фанатичным. Даже вроде повышение какое-то получил, за свою веру. Ну вот, добро я творю, людям помогаю. Очередное подтверждение этому.
У этого церковного приюта была даже своя школа, куда нас обязательно водили, в соседнее здание. Тут блин школу особо не прогуляешь. Провели нам тут также определенный блиц, рассказав где мы собственно живем и в какой стране, если вдруг не знаем. Страны как обычно, будто кто-то сидел на стуле и плевая в потолок выдумывал название государств. Сейчас я вот в какой-то Италии жил, что за страна, неведомо, рядом непонятные Германии и Франции, где-то далеко вообще страна из одной аббревиатуры, США. Вот кто эти страны придумывает? Что не жизнь, так заново названия стран учить. Утомили. Но хоть технологический уровень без всяких перегибов, привычный в общем, как в нулевой жизни.
Самым необычным предметом был урок теологии, истории религии и все такое около темы, там я наслушался всякого.
- Бог желает нам добра и здравия, - говорила монашка проходя между партами с нами. - Следуйте заповедям божьим и будет ниспослана на вас благодать. Ведь будете вы приближены к Богу и почувствуете… - все говорила она, заставляя меня прислушиваться, ведь было кое-что в этом интересное.
- Испытание Божье? - переспросил я.
- Да, ведь в испытании Божьем, кроется благословение. Проходя через боль, печаль, испытанием - кроется перерождение, совершенствование человека. - с готовностью отвечала монашка.
- И насколько далеко Бог готов зайти в своем испытании человека?
- Насколько в силах его.
Стоя напротив алтаря с фреской печального Иисуса, я думал могло ли это быть его рук дело, ведь это не естественно, даже не просто перерождения, а то что я попадаю в то время, которое заставляет меня выложиться на полную чтобы выжить, а затем умереть через самопожертвование. Если это Бог, то не много ли испытаний? Можно было обойтись максимум двумя, но каждый раз их больше, каждый раз больнее, и только попадя в церковь, я подумал… может ли это быть его рук дело? Впервые за все свои жизни, я опустился на колени и посмотрел на распятье, чтобы помолиться, искренне и честно. Я хотел знать ответ. Конечно же была лишь тишина. Может он заработался и забыл что у него кое-кто выполнил испытание с перебором?