В своих заметках, полагаю, я довольно полно обрисовал различные резоны, по которым, с моей точки зрения и по меткому замечанию мистера ван Дорена, вынесенному в заголовок, "джентльмены предпочитают кошек". Ответ мистера Терьюна в следующем номере "Трибьюн" показался мне не по существу, поскольку не столько опровергал факты, сколько банально подтверждал членство автора в клубе обыкновенного "человечного" большинства, принимающего привязанность и дружелюбие всерьез, наслаждающегося своей важностью для какой-нибудь животины, ненавидящего "паразитов" на основании пустого морализаторства, не признавая право красоты существовать ради себя самой, и оттого любящего самого благородного и верного спутника человека - пса. Полагаю, мистер Терьюн любит и лошадей с детьми, поскольку эта троица традиционно выдается в комплекте любому стопроцентному американцу, как неотъемлейшие симпатии любого доброго и приятного мужчины, прошедшего героическую школу воротничков Arrow и книг Гарольда Белла Райта (хотя автомобиль и Маргарет Сэнгер немало сделали для умаление последних двух пунктов).
Итак, собаки - деревенщины и любимцы деревенщины, а коты - джентльмены и любимцы джентльменов. Пес - для того, кто ставит грубые чувства, высокоморальность и антропоцентризм выше строгой и безучастной красоты; для того, кто любит "семью и добрую компанию" и ничего не имеет против неуклюжей неряшливости, если кто-то к нему подлащивается. Для парня, который не слишком любит высоколобую заумь, но всегда прям и честен и не часто (!) находит Saddypost или N.Y. World слишком сложными для себя; для того, кто не видит много проку в Валентино, но полагает, что Дуглас Фейрбэнкс - как раз то, что надо, чтобы скоротать вечерок. Здравый, дельный, неболезненный, с развитым чувством долга, семейный и (я забыл упомянуть радио) нормальный - вот такой энергичный господин должен увлекаться собаками.
Кот же - для аристократа (по рождению ли, по манерам), который восхищается своим другом-аристократом. Он - для человека, ценящего красоту, как единственную живую силу в слепой, бессмысленной вселенной, и почитающего эту красоту во всех ее формах, не оглядываясь на преходящие сентиментальные и моральные иллюзии. Для человека, который знает о бренности чувств и пустоте людских желаний и устремлений и потому крепко держится за то, что реально - как реальна красота, поскольку она притязает на смысл помимо эмоций, что вызывает. Для человека, что чувствует свою самодостаточность в этом мире и не стесняет себя обывательскими предубеждениями, любя самообладание и силу, свободу и наслаждение, самодостаточность и размышления; что, как сильная и бесстрашная душа, хочет питать к кому-то уважение, а не кого-то, кто стала бы лизать ему лицо и покорно принимать то кнут, то пряник; что ищет себе гордую и прекрасную ровню ради братства с ней, а не забитого и раболепного приспешника, пресмыкающегося в низком угодливом страхе. Кот - не для шустрого работничка с великим самомнением, но для просвещенного мечтателя и поэта, который знает, что в мире на самом деле нет ничего, стоящего трудов. Для дилетанта, ценителя... если пожелаете, декадента, хотя в более благой век для подобных людей находилось дело, и они были стратегами и вождями тех славных языческих времен. Кот - для того, кто совершает нечто не из пустого долга, но ради власти, удовольствия, величия, романтики и очарования; для арфиста, что одиноко поет в ночи о былых битвах; для воина, что идет на битву во имя красоты, триумфа, славы и величия края, на который не падет и тени слабости. Для того, кто не убаюкается подачками прозаичной полезности, но взыскует беззаботности, красоты, превосходства и развития, которые придают его трудам смысл. Для человека, который знает, что игра, а не труд, неспешность, а не суетливость, важны в этой жизни, и лезть из кожи вон лишь для того, чтобы из нее посильнее вылезти - такая горькая издевка, которой цивилизованный человек по возможности должен избегать.