Пока у нас благополучно. Все до единого мы живы и здоровы. Жизнь, конечно, очень трудная, но в Киеве все- таки еще не голодают и, так как теперь лето, то и недостатка топлива не ощущаем… Мои все здоровы. Таня держит экзамены, Наташа окончила гимназию и теперь работает на ферме в земледельческой коммуне на С.(?) и очень довольна…
Так что надо думать, мы в конце концов не пропадем. Тем более, что в Киеве все-таки лучше, чем в Москве и Петербурге. (Фане, Киев, 23.05.1919).
Наконец есть случай написать тебе. Слава Богу, мы все живы н здоровы. Я здесь устроил себе хорошую работу — читаю лекции в народном университете, состою членом ученого комитета по изданию философских книг[83], тов. председателя ученого совета при народном университете, читаю доклады и публичные лекции и т. д. Словом, благодаря моему положению в ученом и литературном мире, мне можно было найти работу. Куда я не являюсь, везде нахожу слушателей и читателей, которые оказывают мне всякие мелкие и крупные услуги. Все-таки я вижу, что люди за добро часто платят добром. (Матери, Киев, 25.05.1919).
В архиве Шестова сохранилась рукопись (136 стр.) курса «Основные философские проблемы в историческом освещении» (от Платона до Декарта). По всей вероятности, Шестов читал этот курс в народном университете осенью 1918 года. В зимний семестр 1918–1919 гг. он там читал курс «История греческой философии». Машинописная копия (267 стр.) восьми лекций (от Фалеса до эпикурейцев) сохранилась в архиве Шестова. Оба курса не изданы. Из приведенных писем видно, что в труднейших условиях тогдашней жизни Шестов проявлял большую деятельность и не терял бодрости.
***
Как уже было указано (см. стр.149), в январе 1919 г. Шестов окончил книгу «Власть ключей», куда вошли работы, опубликованные в 1916, 1917 и 1918 годах, и две большие работы, написанные, вероятно, в Киеве в 1918 и в январе 1919 года. Ловцкий рассказывает, что большевики хотели издать эту книгу при условии, что Шестов даст предисловие, хотя бы в полстраницы, в защиту марсистской доктрины. Шестов на это не пошел, и дело не состоялось (Ловцкий, стр.29). Сохранился договор, подписанный 29 августа 1919 г., об издании произведения Шестова «О корнях вещей» в количестве «десяти тысяч экземпляров» в Еврейском Народном Издательстве. Это издание тоже не состоялось. Мы упомянули о нем, так как ни до этого времени, ни позднее не предвиделось столь значительных тиражей книг Шестова.
Этому периоду жизни Шестова Лундберг посвятил несколько строк в своем «Дневнике писателя»:
Революция ужаснула его. Он приглядывался, но так и не доглядел ее сути. В Киеве его оберегал от маленьких и больших бед Н.Венгров[84]. В ту пору Шестов не был явно враждебен, но много молчал и душевно темнел, как от болезни. (Лундберг, стр.76–77).
Нужно предположить, что Венгров был среди тех, кто оказывал Шестову «мелкие и крупные услуги», о которых он пишет матери.
***
После окончания учебного года Шестовы некоторое время жили под Киевом в Святошине, где они с друзьями снимали дачу.
31 августа Белая армия заняла Киев. Сохранилось несколько писем Шестова, написанных в начале сентября. Он пишет:
У нас здесь все благополучно, все перевороты прошли, нас не задев. Все здоровы и живы… Приходилось много работать, зато не голодали. Я читал лекции по философии…
Прн первой возможности постараемся приехать к вам. Когда возможность эта наступит, сказать еще нельзя, но мы уж ею непременно воспользуемся, так как только об этом н думаем. (Матери, Киев, 1(14).09. [1919]).
Теперь мы все ждем, не дождемся, когда, наконец, можно будет поехать к тебе. При первой возможности, все снимемся и поедем…
В Киеве тоже очень дорогая жизнь, и мы все охотно бы отсюда уехали, но пока очень трудно отсюда выбраться. Дороговизна же здесь и сейчас невероятная, хотя цены упали уже в три-четыре — а на хлеб в 10 раз. Здесь черный хлеб стоил больше 100 р. за фунт, а сейчас 13 р. Масло стоило 600 р. — сейчас уже 200 р. и т. д. Но нужно надеяться, что цены н здесь упадут сильно, и, пожалуй, сравняются с крымскими, где хлеб стоит 20 р. за фунт, всем кажется, что это — дешево. (Матери, Киев, 7(20).09.1919).
Пережили мы эти 8 месяцев сравнительно благополучно. Все живы и даже, если не считать бедной Лизы, здоровы…
Вообще же все благополучно — особенно у тебя, Соня. Квартиру Мани разгромили совсем: весь дом выбросили. Немного вещей и мебели удалось сохранить. Квартиру Миши[85], хотя и не реквизировали, — но вещи все потаскали, а мебель более или менее сохранилась. У вас часть — вещей и немного мебели повытаскали, но многое, лучшее, осталось: все инструменты, спальни, шкафы и т. д. Как мы вам завидуем, что вы в Швейцарии: здесь почти ничего невозможно делать, такая разруха. При первой возможности и мы уедем, но когда это будет, трудно сказать. Если бы уже хоть виден был конец гражданской войны. Впрочем — потерпели, еще потерпим…