Но было уже слишком поздно.
— Это не очень хорошая идея, — пробормотала Роксанна, прижав палец к его губам. — Мне нравится целовать тебя. Но этого недостаточно.
— Почему?
— Потому что кто ты и кто я?
Убрав руку, она вновь поцеловала его. Он понял, что это прощальный поцелуй. Она быстро встала и молча ушла. Джек смотрел ей вслед. Он спрашивал себя, как такое могло с ним случиться? Он знает эту женщину каких-то тридцать шесть часов. Но он уже целовался с ней и так откровенно говорил. Она уже столкнулась с Сэл и растопила сердце его дочери. Теперь она живет в его доме, работает на местном радио. Как Роксанна Сэльер вторглась в его жизнь?
И он не мог избавиться от ее образа, который постоянно возникал в его голове. Джек никогда не испытывал такие смешанные чувства: смущение, желание и волнение одновременно. Даже когда от него сбежала Николь.
После того, как сбежала Николь… То же самое сделает и Роксанна, когда ее любопытство будет удовлетворено?
Он выругался. С упавшим сердцем он кое-что решил для себя. Если он недостаточно хорош для нее, то и она недостаточно хороша для него. Разве он уже не обжегся?
Роксанна нервничала, входя с Джинни в единственный продовольственный магазин Тангента, который был на одном углу с клиникой Джека. А вдруг он тоже зайдет в магазин?
Утром ей удалось избежать встречи с ним. Если бы она могла повернуть время вспять, то поступила бы иначе. Она пресекла бы их разговор, после того как Джек позволил ей остаться на несколько дней. Ей нужен был лишь шанс найти Долли Аамес.
Воспоминания о прикосновении его губ вновь возвратились к ней. Никогда она не целовалась так, как это было с Джеком Уиллером. Но это был их первый и последний поцелуй. Кто-то же должен сохранять здравый смысл! Кто-то же должен признать, что их близость — плохая идея!
Джек нравился ей. Вернее, она находила его неотразимым. И должно быть, она нравилась ему. Что плохого во взаимной симпатии?
Джинни подбежала к холодильнику, и Роксанна позволила ей выбрать мороженое. Пока она смотрела на девочку, пытавшуюся снять обертку с мороженого, она поняла, в чем таилась опасность: в обязательствах. Ее — по отношению к бабушке Нел, его — к Сэл. И, что самое важное, к Джинни.
Девочка прекрасно себя вела на радиостанции. Большую часть дня, пока Роксанна выходила в эфир, Джинни играла с привезенными из дома игрушками и ела бутерброды, приготовленные Сэл.
— Помочь снять обертку?
Джинни покачала головой.
Да, надо же купить что-нибудь на ужин.
— Джинни, как насчет гамбургеров? Тебе нравятся гамбургеры?
— Мне нравится мороженое, — сказала Джинни, разделавшись наконец с упаковкой. Она начала лизать холодное лакомство. Ее губы стали вишнево-красными.
— Дорогая, подумай, что мы будем есть на ужин. Давай посмотрим… Свиные отбивные?
Джинни пожала плечами.
Роксанна остановилась, изучая упаковку отбивных. Так, секундочку… И что же она станет делать со свиными отбивными? Роксанна вытащила из холодильника две большие коробки с пиццей.
На прилавке у кассы она заметила какую-то странную банку. На этикетке не было надписи, просто картинка: пожилая женщина держит на коленях клетку, внутри которой на качелях сидит желто-зеленый попугай.
— Простите, что это? — спросила Роксанна, выписывая чек.
— Это для попугаев Тони, — сказал служащий, удивленно посмотрел на адрес в Сиэтле и нахмурился. Он, вероятно, был владельцем магазина и не особенно доверял чекам из других штатов.
Затем он бросил взгляд на Джинни и широко улыбнулся.
— Вы, вероятно, та девушка, что остановилась у Дока Уиллера. Роксанна Сэльер, кажется? Эй, Джинни, какое у тебя мороженое?
— Вишневое, — произнесла девочка с полным ртом.
Он вновь посмотрел на Роксанну.
— Я слушал вас сегодня по радио. Можно я дам вам совет? Вам следовало бы несколько оживить местную рекламу.
— Я… я пыталась…
— Конечно-конечно, вы пытались, но Нэнси всегда преподносит это более забавно. Так вот, начиная со среды все детское питание будет выставлено на распродажу. Скидка — двадцать процентов на все, от персиков без косточек до бисквитов.
— Детское питание. Сделаю все, что смогу.
— Спасибо. Кстати, сегодня у нас распродажа лосьонов для загара, — добавил он, увидев красную кожу на носу Роксанны.
Она совсем забыла о своем загаре.