- Конечно, - сказал тот и пропал.
И Молли проснулась…
Так же она проснулась спустя пятнадцать лет, ранним утром, только уже не в пригородном доме с прудом через двадцать метров, а в шикарном доме на берегу моря. Она была знаменита на весь мир. Кого не спроси, каждый знал имя Молли Олабз, каждый слышал ее песни. Тысячи ею восхищались, десятки тысяч боготворили девушку, сотни тысяч любили ее и ее творчество, а миллионы просто знали. Жила она как в сказке, уже и забыв про тот договор, про ту сделку, что она заключила, будучи четырнадцатилетней девочкой.
И вот она встала, прошлась по шикарному полу к входной двери, забрала две корзины цветов, которыми была уставлена отдельная комната, и направилась в ванную. Умыв молодое и свежее лицо прохладной водой, она посмотрела в зеркало.
- Вот какой ты стала, Молли, - она часто говорила сама с собой, - а помнишь, как они твердили, что у тебя ничего не получится? А теперь где ты?
Она улыбнулась сама себе, полная гордости. А в следующий момент в зеркале появился он, ни капли не постаревший, с такими же восхитительно чистыми глазами и усталой улыбкой.
- Нет, подожди, - не поздоровавшись, сказала Молли, - мне еще даже тридцати нет.
- Я говорил про поправки, - спокойно ответил торговец, привыкший за столько лет к подобным нюансам.
- Да, точно, - испугавшись, ответила Молли, - и что, все?
- Я думаю, да.
Девушка попросила его подождать. Она направилась в свою комнату, еще раз посмотрела на просыпающийся город через огромное окно спальни, поставила кофе и вернулась обратно.
- Будешь кофе? – предложила Молли торговцу.
- Не откажусь.
- Ты рада? – спросил мужчина, уже сидя за чашечкой ароматного дорого кофе.
- Конечно, - просто ответила она.
- И не жаль?
- Жаль. Но что поделать. Умирать счастливой гораздо лучше, нежели прожить всю жизни, не испытав счастья.
- Ты абсолютно права, - сказал Молли торговец, допив кофе, - ну, тогда прощай.
- Прощай, - сказала Молли.
Начиная терять силы, она медленно направилась к своей кровати. Молли легла в теплую постель, улыбнулась и закрыла глаза.
Торговец поднял свою тяжелую сумку, заполненную чем-то сказочным, и, еще раз взглянув на кровать, сказал:
- Ах, еще одна счастливая душа. Прекрасно.
Конец