Шлюпу «Райо» не удается встретить в лабиринте проливов архипелага последних кауашкаров, отправившихся на охоту в каноэ.
9 Хижина Хосе Тонка
ШЛЮП «РАЙО» — ЗАБЛУДИВШИСЬ В ЛАБИРИНТЕ
ИСТОРИЯ ОДНОГО ОТКРЫТИЯ
ПРОПОВЕДЬ ЕВАНГЕЛИЯ И КОРЬ
ДИОГЕН, ЖИВУЩИЙ НА КРАЮ СВЕТА
ПРЕЛЕСТНЫЕ МХИ
Антарктическая экспедиция «Калипсо» проходила не так гладко, как нам бы хотелось. Несколько раз дело даже принимало весьма серьезный оборот. Хотя мы полюбовались великолепным зрелищем моря и полярных льдов, и прекрасными айсбергами, у подножия которых в фантасмагории пузырьков воздуха и ледяных зеркал аквалангисты погружались под воду, и изменчивыми красками океана, и китами и тюленями, и пингвинами, и неизвестными нам животными, не все воспоминания об этой экспедиции приятны. Мало того что мы были вынуждены переносить снежные заряды, сильнейшие морозы и неудобства, связанные с двухмесячной теснотой, наше путешествие осложнилось еще и серьезной аварией. «Калипсо» попала во льды — у нас поврежден гребной вал и погнут винт. Надо становиться на ремонт.
Когда после долгих дней трудного плавания мы снова входим в порт Ушуая, оказывается, что его судоремонтные мастерские не располагают оборудованием, необходимым для ремонта нашего судна. Мы должны идти в доки самой крупной местной гавани — Пунга-Аренас. Этот чилийский город, расположенный на берегу полуострова Брансвик, господствует над Магеллановым проливом.
Основанный в 1848 году Пунта-Аренас сначала был исправительной колонией. Он был полностью разрушен во время бунта, затем через двадцать лет отстроен вновь. В настоящее время это главный промышленный центр южной Патагонии.
Судно с трудом втаскивают на слип. Но для этого его сначала нужно было поставить на тележку и поднять из воды: оборудование здесь весьма примитивное. Ремонт закончен. Спуская «Калипсо» на воду, погнули обтекатель носового лота и сам лот…
Почти напротив Пунта-Аренас, как зарубка на острове Огненная Земля, открывается залив Инутиль — «Бухта Бесполезная». Неужели это символ нашей экспедиции, посвященнной морским кочевникам? Не хочу так думать. Пусть мы мало что можем для них сделать, пусть их отвергает «цивилизованное» человечество (в наше время на Земле совсем не осталось места для «дикарей»), я все же верю, что наши труды не окажутся напрасными. Миллионы телезрителей увидят, как живут последние кауашкары; многочисленные читатели прочтут эту книгу; может быть, мне удастся донести до зрителей и читателей простую мысль: жизнь — это разнообразие, однообразие — это смерть.
Выстроившись в ряд, косатки рыщут в поисках добычи. Эти хищники, обитающие во всех морях Мирового океана, — самые крупные, самые красивые и самые умные из дельфинов.
Чем больше на нашей планете самых разных видов растений и животных и чем больше люди, населяющие ее, отличаются друг от друга, тем больше на ней жизни. Чем больше мы уничтожаем ботанических и зоологических видов и чем больше стандартизируем культуры народов, тем ближе мы к смерти. Кауашкары, наверное, уже слишком малочисленны — и слишком отчаялись, так что они не могут не исчезнуть. Но другие формы жизни цветы, зверей, самобытные культуры — можно спасти на благо всех.
Я думал, что раз-другой вырвусь из Антарктики, чтобы навестить отряд Мишеля Делуара и Бернара Дельмота на архипелаге, но не смог этого сделать. Слишком много неожиданностей — приятных и неприятных — подстерегало нас у паковых льдов. Теперь меня, как и Филиппа, тянет снова встретиться с необычным и непростым миром островов и проливов архипелага Огненная Земля. Нам придется зайти и в Пуэрто-Эден за группой Делуара — Дельмота.
Но пока «Калипсо» стоит в доке Пунта-Аренас, Филипп хочет обследовать окрестности, чтобы установить, нет ли поблизости индейских поселений.
Шлюп «Райо»
Наконец все готово к этому походу. Филипп нанял рыболовный шлюп «Райо», который под парусами может развивать скорость в три с половиной узла; кроме того, на шлюпе установлен запасной дизельный двигатель, позволяющий ему развивать больше пяти узлов. Это небольшое, скромное и бесшумное, одним словом, совершенно «эколо-гическое» судно.
На шлюпе пойдут Альбер Фалько, Ги Жуа, Райомон Коль, Колен Мунье, Иван Джаколетто, Кристиан Бонниси и Франсуа Дорадо. Вся эта команда выходит в поход из Пуэрто-Оуэна. Ги Жуа первым делом прикрепляет к верхушке мачты огромную антенну — отряду нужна радиосвязь. Бонниси и Фалько сразу же принимаются разбирать насос, который вот-вот выйдет из строя. Колен Мунье берет на себя осмотр парусов — его кислая улыбка по окончании этого обследования достаточно красноречиво говорит о том, что они не совсем новые…
Во времена своего расцвета индейцы, жившие на крайнем юге Америки, были полными хозяевами необъятных просторов воды и островов. Европейцы — первооткрыватели этого района — не могли даже мысли допустить, что первобытные люди способны преодолевать на своих гребных лодках такие значительные расстояния: мало того, что в этих краях часто штормит, здесь еще невероятно трудно ориентироваться в лабиринте бесчисленных островов и проливов. В XVIII веке отец Гарсиа Марти считал, например, что коренное население состоит из многочисленных обособленных групп, населяющих берег того или иного острова. Так, он говорил о племенах «кайлен», «тайатаф», «лечелейеск», «I уэмал», «печерей» и т. д. А на деле это были все те же морские кочевники, которые преспокойно проделывали между островами архипелага путь в сотни миль. В зависимости от времени года они уходили на какой-нибудь известный только им островок (где их ожидали оставленные ранее остовы хижин), а потом, в определенный срок, возвращались в бухту, из которой ушли. Филипп и его товарищи хотят побывать хоть на некоторых из этих островов и проливов.
Однако люди предполагают, но… не всегда располагают. Вечером того же дня, когда «Райо» вышел в море, Ги Жуа поймал по рации тревожные новости: получен приказ вернуться в порт, поскольку ни одно судно не имеет права плавать в этих водах без официального лоцмана — здесь рядом проходит граница с Аргентиной. В случае конфликта в этих проливах будет базироваться чилийский военный флот, глубина проливов является военной тайной. [44]
Филипп решает не обращать на этот приказ никакого внимания и продолжает путь, соблюдая полное молчание в эфире. Однако не мешает все-таки уйти подальше от острова Доусон, где размещается военная база.
Но что может шлюп, идущий со скоростью пять узлов (в лучшем случае), против целого сторожевого подразделения чилийского национального флота? В ту минуту, когда «Райо» пытается развернуться, чтобы войти в узкий пролив, появляется быстроходный военный катер. Со страшным ревом разрезая поверхность моря, он несется прямо на шлюп с наведенными на него пулеметами. Катер останавливается в самый последний момент, взбив за кормой мощную струю. Офицер отдает в мегафон приказ шлюпу следовать за ним в порт — и на этом «пиратская» экспедиция Филиппа заканчивается.
«В порту офицеры, — рассказывает Филипп, — очень приветливо, что совершенно не соответствовало грозному виду катера, предложили нам выпить кофе. Нам объяснили, что теперь все чилийские проливы являются запретной зоной. Открыт только Магелланов пролив, которым пользуются суда всех стран мира.»
Неудача экспедиции Филиппа послужила нам уроком. Что ж, остается только присоединиться к отряду Делуара — Дельмота и поработать несколько недель в Пуэрто-Эдене с живущими там индейцами. А «Калипсо» встанет там в порту на якоре. На этом наша экспедиция и закончится. Возможно, нам еще удастся разок-другой выйти в море на зодиаках, обманув бдительность наших милых военных. Но сделать это будет нелегко.
44
В те дни до военного переворота, в результате которого будет свергнут президент Альенде и власть перейдет к хунте генерала Пиночета, оставалось всего несколько недель. Но солдаты были с нами очень приветливы. Хотя внутриполитическая ситуация была напряженной по всей стране, только офицеры высших чинов — с которыми нам не приходилось иметь дело — уже знали о готовящемся путче.